Джон Мэттьюз - За столом Грааля

ветхие руины, какими кажется замок Грааля. Немногие
прочие разделят желание двух валлийских рыцарей: страсть к познанию и свершению. Но, как и помянутым рыцарям, нам нелегко рассказать об этом опыте; мы можем лишь еще раз предложить «отправиться
туда, и узнать самим».
Не все рыцари Грааля отплыли к берегам Сарраса на мистическом корабле, да и Грааль не стал внезапно недостижим для тех, кто
пришел после. Руины замка Грааля располагаются не в каком–либо
тайном месте, путь к которому можно указать по карте (хотя карты и
действительные исторические архитектурные постройки могут помочь
некоторыми намеками). Братство Грааля здесь, среди нас, в этом мире:
его участники с одинаковой вероятностью могут быть и обычными
людьми, и рьяными мистиками, членами могущественного эзотерического ордена. На самом деле, в границы замка Грааля вошли уже целые города и даже страны, далеко за пределами Британии, — и стол
Грааля ныне также огромен. Но что сказать про сам Грааль? Разумеется, чаша Тайной вечери для многих будет не слишком притягательным
объектом поиска: она просто чужда их религиозной традиции. А как
быть тем, кто религиозной традиции не имеет вовсе? Значит ли это,
что они не годятся для Приключения, и не могут быть допущены к
Столу? Ответим им так: несмотря на то, что символ Грааля сейчас

7

принято считать тесно связанным с христианской традицией, толкование его вовсе неоднозначно.
Известно, что элементы традиции Грааля происходят из весьма
разнящихся источников, и складываются в многомерный, мультирелигиозный образ, такой же разносторонний, как и компания сидящих за
Столом. Для тех, кто был воспитан вне всякой традиции или отверг
формальное воспитание в рамках какого–либо духовного учения, ясное
выражение своего представления о сущности Грааля может оказаться
непростой задачей. Для них могут быть полезны размышления над тем,
что контекст преданий Грааля, хотя и христианский по большей части,
всё же принадлежит к насыщенной и пестрой атмосфере средневекового
мира, теснее связанного с древними языческими традициями и мироощущением. Вдохновенно рассказанная история в этом мире находила
куда более пылкий отклик, чем в сердцах и умах мира современного.
Путей к Граалю столько же, сколько дорог, ведущих в Рим — и
каждый из них справедлив. Артур вполне мог быть христианским королем, но он продолжал осознавать, что его королевство хранит и другие представления, которые могут послужить только общему благу
Круглого стола. Усаживаясь за стол Грааля в замке Короля–рыбака,
духовного представителя Артура в Британии, — мы понимаем, что
вместе с нами здесь присутствуют многие, для кого здешний берег не
родной. Их опыт приносит новые стороны понимания, а личная инициатива каждого служит укреплению духовного здоровья всего собрания искателей. Мы начинаем постигать, что отважившиеся на Приключение Грааля (как и следующие мистическим путем любой традиции) образуют собой братство и орден. Они разделяют общий язык,
образ мышления, — как некий условный тайный знак, по которому
можно признать собрата. Понимание этого помогает развеять ощущение одинокой покинутости, нередко преследующее искателей Грааля.
И мы не должны впадать в заблуждение, считая историю Грааля очаровательной средневековой легендой. Это составная часть куда
более обширной традиции, к которой принадлежим мы все. Мистическая традиция любого народа обычно представлена совокупностью
письменных сочинений, священных писаний, повествующих о герое и
его приключении. Хоть такие писания часто объявляются единственным правомочным источником мистических познаний, мы не должны
забывать о предшествующих им мифах, а также связанных с ними
«апокрифах». На свой манер, такие «еретические» составляющие традиции очень многое могут сообщить о нашем духовном поиске, также
являясь частью нашего наследия. Хотя наша причастность к ним не
облегчает понимания: часто они состоят из множества последовательных смысловых слоев, сформировавшихся за долгие годы роста, череды изменений и перерождений. Эта книга опишет множество воплощений Грааля: кубок и камень, блюдо и лоно; чаша, «из которой каждая индивидуальная жизнь получает сущностное питание и питье»,

8

или проявление женского начала. Для кого–то это один из множества
подобных сосудов, для других он вовсе не --">