Автор неизвестен - Народные сказки , Эпосы, мифы, легенды и сказания - Сказки народов Памира

пяти-восьми
слогов. Рифмуются стихи обычно попарно, а иногда по три и даже че­
тыре подряд. После каждого стиха — припев, постоянный на всем протя­
жении песни, но разный в зависимости от темы. Для стихов колыбель­
ной темы припевом служат слова, Э, наник лала-лала («О мамочка, лала-лала»). Для темы любовной другой припев — Даргил модик («Грустно;
мамочка»). Слова припевов служат и для обозначения этих видов шуг­
нанскои песни — колыбельные песни называются лалаик, а любовные —
даргилик. Лалаик, разумеется, женская песня, а даргилик исполняют и
женщины, и мужчины особым протяжным напевом, однообразным и
заунывным. Песня льется свободно, подчиняясь желанию и умению ис­
полнителя. Порядок следования стихов фактически произволен, в тексте
постоянно происходят индивидуальные перестановки, замены слов и сти­
хов. Поэтика шугнанскои лирической песни очень проста; устойчивых
тропов, «словесных фигур», поэтических «штампов» немного, при этом
некоторые заимствованы из таджикского фольклора.
Вот образец подстрочного перевода нескольких строф лалаика:
1. Вот мой сынок в этом саду.
О мамочка, лала-лала.
Цветок несет из этого цветника.
О мамочка, лала-лала.
2. Мой сынок отправился на базар.
О мамочка, лала-лала.
Для меня за платочком отправился.
О мамочка, лала-лала.
Пример нескольких строк даргилика:
1. Цветик тюльпан, цветик тюльпан.
Грустно, мамочка.
Тебя не увижу больше.
Грустно, мамочка.
2. Мои мысли о тебе, твои мысли где?
Грустно, мамочка.
Я иссох от тоски.
Грустно, мамочка.
3. Стан твой исполнен красы и изящества.
Грустно, мамочка.
Сгорю я на этом свете.
Грустно, мамочка3.
Записи и переводы И. И. Зарубина.

Таковы шугнанские лирические песни в устах неискушенных ис­
полнителей. Они народны в первоначальном смысле этого слова. Инди­
видуальное авторство в них отсутствует полностью. Однако ученымфольклористам удалось зафиксировать несколько песен иного порядка.
Это произведения общепризнанных местных поэтов, сложенные по впол­
не определенным, известным случаям — нашумевшим в свое время лю­
бовным происшествиям с участием автора или в связи со значительными
местными политическими событиями. Разумеется, эта авторская поэзия,
сочиненная людьми, скорее всего, неграмотными (а если и грамотными,
то не на родном шугнанском — бесписьменном, а на таджикском язы­
ке), по всей своей природе и характеру еще почти полностью фольклорна. Этот вид поэзии среди носителей языков шугнанской группы из­
вестен под названием шоири, шоирай (от слова шоир — «поэт») и про­
должает развиваться также и в настоящее время. Под названием шоири
объединяются все местные поэтические произведения (за исключением
даргилик и лалаик) — лирические, сатирические стихотворения и даже
поэмы. Индивидуальное авторство сказывается в них, например, в неко­
тором совершенствовании, обобщении художественной формы, в изме­
нении припева. Так, в одной личной лирической песне, чрезвычайно
близкой к даргилику, по-новому звучит припев — традиционный дарги­
лик, расположенный через стих, заменен строчкой Ширин му джон,
ширин-а («Сладка моя душечка, сладка!»), повторяющейся через каж­
дые три стиха. В историко-повествовательной песне — рассказе об одном
пограничном столкновении фигурирует также повторяющийся ^ерез
каждые три стиха новый припев: Галат ба-даулат аз маш («Теперь-то
мы благоденствуем!»)4. К немалому ущербу для науки шугнанский
поэтический фольклор, как и личное творчество шугнанских народных
поэтов, почти не изучался и не записывался. Лишь в последнее время,
главным образом после создания при Институте языка и литературы
АН Таджикской ССР специального отдела памироведения (в 1967 г.),
начата планомерная работа по сбору и изучению фольклора Памира.
Больше опубликовано материалов по самобытному фольклору Вахана. Главным видом ваханской народной поэзии является булъбулик
(«соловьиная песенка»). Это трехстишие, рифмующееся по схеме АБА,
заключаемое припевом Вуз быльбылъ тар нолэм или быльбылъ тар нолэм
(«Я для тебя соловьиную песнь пропою»). Но ни количество слогов в
каждой строчке (оно колеблется от четырех до восьми), ни расстановка
ударений, ни чередование долгих и кратких слогов не обнаруживают
4
И. И. З а р у б и н , Бартангские и рушанские тексты и словарь,
М.—Л., 1937, стр. 26, 27. См. также: Н. Ш а к а --">