Николай Михайлович Сухомозский - Эксцентричные обычаи

ЭКСЦЕНТРИЧНЫЕ ОБЫЧАИ

Детектор девичьей непорочности

(1972 год; с. Скребеличи, Овручский р-н, Житомирская обл., УССР)

Сыграв студенческую свадьбу в университетском общежитии №4 на ул. Ломоносова, в ближайшие выходные отправились в село новоиспеченной супруги – чтобы и там с родственниками (не все приезжали в Киев) «похристосоваться» за знаменательное событие.

Хорошо выпили. Не хуже – закусили. Женщины спели песен. Мужики, слушая вполуха, сыграли в карты. И сели гурьбой чесать языки.

Валентина Корсун по ходу вспомнила, как в свое время выходила замуж за Владимира - двоюродного брата моей половины.

- На прибывшую подводу погрузили приданное, - рассказывает Уточка (сельское прозвище). – Водрузили и меня – сам собой, в венке и соответствующем убранстве. И «кортеж» двинулся к подворью Владимира.

Спустя пять минут подъезжаем к подворью, где мне отныне предстоит жить. Там – толпа встречающих со стороны жениха. Впереди остальных – Павлина, мать Владимира, а моя – через мгновенье! – свекровь.

Да, перед Павлиной сверкает новыми боками …бочка.

- А она еще зачем? – не выдерживаю я.

- Обычай у нас такой! – отозвался Володя, смолящий энную за вечер самокрутку.

- Так вот, - продолжала, межу тем, рассказчица. – Подвода подрулила и остановилась. Так, что бочка очутилась в аккурат напротив меня.

- А обычай в чем? – выпитое, похоже, начисто пришибло мою сдержанность.

- А в том, что я могла сходить с транспортного средства двумя способами: встав сначала на произведение бондарского искусства или опустив ноги мимо него – сразу на землю.

- С помощью бочки – удобнее: не так высоко, - не унимался я.

- Соль не в том. А в том, что бочка в данном случае играет роль своеобразного детектора девственности невесты. Если она нетронута, сходит через бочку, а если уже того, то – мимо. И сразу всем видно, сберегла себя девушка для будущего мужа или нет.

- Но ведь невеста может широкую общественность и обмануть?!

- Может! Однако я в ответе только за себя…

Глаза ее лукаво прищурились. Или мне просто показалось?!

Долги умерших

(1982 год; г. Ашхабад, ТССР)

Впервые участвовал в похоронах коллеги – корреспондента отдела сельского хозяйства газеты «Туркменская искра» Эдуарда Скляра. Своеобразный (впрочем, кто из нас, землян, не такой?) был человек. Маленький, заросший, неряшливо одетый. Без жены растил двух дочерей. Способный журналист, он еще подрабатывал …подготовкой диссертаций по заказу. Брался за любую тему оных. Стоило это по неофициальной информации, 5000 рублей – почти «Жигули». Зато тайный соавтор гарантировал защиту и ограничивался до этого авансом.

И вдруг – ошеломительная новость: Эдуард свел счеты с жизнью (поговаривали, что у него не все ладилось с дочерьми). Естественно, редакция в полном составе – покойного уважали! – отправилась провести коллегу в последний путь. Для меня это были первые похороны в Средней Азии.

На кладбище, уже после того как отзвучали прощальные слова, и гроб собирались опустить в могилу, один из самых близких друзей покойного спросил, обращаясь ко всем присутствующим:

– Остался ли Эдуард должен кому-либо?

Из толпы раздался голос:

– Мне!

– Деньги?

– Да!

– Сколько?

– 800 рублей.

– Мы, его друзья, гарантируем вам, что деньги свои вы получите…

И снова:

- Больше никому покойный ничего не должен?

Молчание. Гроб плавно опустили в могилу.

Чуть позже мне объяснили ритуал: не может умерший уходить в мир небесный, оставаясь должником на Земле. И расплатиться за него обязаны лучшие друзья.

Конечно, добровольно, никто их не заставляет.

Подношение праху

(2010 год; с. Мотыжин, Макаровский р-н, Киевская обл., Украина)

Гостил у своего однокурсника Виталия Довгича. Не в городской квартире, а в родительской усадьбе, оставшейся ему после их смерти в селе Мотыжин примерно в 30 км от Киева.

Как водится, посетили могилы усопших. И уже на выходе повстречали похоронную процессию. Остановились, пропуская скорбное шествие.

И тут я увидел нечто невероятное. Навстречу гробу вышли