Олеся Чертова - Крылатая

выбежала прочь. Арина Степановна взглянула на меня исподлобья и молча направилась из избы. Я поднял на плечо сумку и пошёл следом. Во дворе Алёны не было, только слышно было, как она всхлипывает где-то в саду, за домом.

Мы шли по деревенской дороге, и Арина Степановна здоровалась с каждым, кто, сгорая от любопытства, выглядывал из калиток.

— Аркаша это, моей троюродной сестры сын, — отвечала всем Арина Степановна. — Веду к Насте, куме, на постой. А то ведь мы с Алёной ремонт затеяли, негде приткнуться… Да, завтра и уедет…

Я слушал, как спокойно врёт односельчанам эта женщина, и с тоской думал, как вернусь домой. Я чудесно помнил, как ржал весь наш отдел, когда я сказал, что из непроверенного источника узнал, что в деревне Большово есть женщина, которая летает. Ржали все, но я был уверен, что это мой шанс. И вот теперь я плёлся по пыльной дороге за деревенской женщиной и чувствовал себя полным идиотом.

У Калитки Арина Степановна остановилась.

— Слышал, Аркадий, ты племянник мой, так — седьмая вода на киселе, а то Настя подозрительная, в дом чужих не пускает?..

Я молча кивнул. Но Кума Арины Степановны оказалась вовсе не подозрительная и довольно словоохотливая женщина.

— Кто тебе это сказал и спрашивать не стану, — заговорщицки шептала она. — Только правда это, Аркаша, чистая правда…

— Я осторожно нажал кнопку диктофона.

— У них это по материнской линии передаётся. И мать её летала, и бабка, и прабабка…

Меня словно морозом обсыпало, я ощущал себя гончим псом, взявшим след.

— Но как это возможно? Как она летает?

Тётка Настасья пожала плечами.

— Кто ж его знает? И за что им бог крылья дал — неведомо. Но Арина строго-настрого болтать об этом запрещает. Она, понимаешь, за Алёну страшиться. Она девчонка молодая, ей только семнадцать исполнилось, а понаедут из города, сманют, что тогда?

Я вскочил, я не мог усидеть на месте.

— Но ведь это же сенсация, понимаете? Разве можно такое скрывать?

Женщина покачала головой.

— Им уезжать отсюда нельзя.

— Почему?

— Не знаю, не ведаю. Нельзя и всё. Все в Ариныном роду здесь родились, здесь жизнь прожили и померли здесь. Так им положено.

Тётка Настя ушла, и я остался один в пустом доме. Несколько раз я прослушивал запись на диктофоне, но всё, что я слышал, вызывало больше вопросов, чем ответов. И честь мою перед трудовым коллективом эта запись отнюдь не спасала, скорей наоборот. Выставляла меня полным придурком. Я закрыл глаза и откинулся на диван. На душе было паршиво. Тихий стук вывел меня из оцепенения. Я сел и увидел за окном синеглазую мордашку Алёны. Она прижалась к стеклу, и её слегка курносый нос расплюснулся. Я улыбнулся, помахал ей рукой и встал. Через мгновенье она возникла в комнате. Всё в том же светлом сарафанчике она с интересом разглядывала мой столичный прикид, причёску.

— Мама сказала, что вы турист, — неопределённо произнесла она.

— Вроде того, — улыбнулся я.

— А почему она тогда вас выгнала? — глаза её блеснули лукаво.

— Не любит твоя мама туристов. Меня зовут Аркадий, а ты Алёна? — я протянул ей руку, и она быстро пожала её и отдёрнула ладонь, словно обожглась.

— А ещё мама сказала, что вы места наши посмотреть хотите, чтоб семьёй сюда приехать, — в глазах её блеснула лукавинка. — И, что у вас жена и трое детей…

Я рассмеялся.

— Ну надо же… как твоя мама много обо мне знает…

— А хотите я вам экскурсию проведу?

— А мама не заругает? — я откровенно любовался ею. Такая она была непосредственная, светлая и открытая.

— А она не узнает. Я сказала, что к Анютке пошла в гости…

— Ну, пошли, — согласился я и прихватил с собой камеру.

Мы гуляли по лесу, сидели у прозрачного, как стекло, озерца. Алёна резвилась, расспрашивала меня о городе, смеялась.

— Скучно здесь, — жаловалась она. — Все девчонки школу окончили и в город едут, а меня мама не пускает.

— Отчего же не пускает? — насторожился я.

— Говорит, здесь моё место…

— Каждый сам своё место находит, Алёна, — я прилёг на траву и теперь смотрел ввысь, сквозь кружево листвы.

— А ты своё, стало быть, нашёл?

Я пожал плечами:

— Не знаю, наверное ещё нет… — я посмотрел на Алёну. Она сидела, грустно склонив головку, и светлые волосы её стелились по земле. Я протянул руку и щёлкнул её по носу. — А ты смелая, вот так с незнакомым мужчиной пойти в лес. А вдруг я маньяк…

--">