Даниил Ольховский - Заветные желания

После их насадим мы на чистый кол!

И если тронешь старика,

Девчонку или мужика,

Вся Баумания запомнит на века!

Эй!

Эй, мужик! Налей-ка нашим меду!

На врага идем мы дружно все в поход!

Бауманию спасай от врага гнета.

Насади его башку на чистый кол!

Эй!

Вся таверна уже плясала, пел каждый, даже Иво. Это была народная песня бауманцев, придуманная давным-давно, но плотно закрепившаяся в жизни каждого этого государства. И знал ее каждый ребенок даже. Когда ее пело могучее множество бауманцев, она звучала не только задорно, но и грозно, действительно устрашающе, указывая на единство их народа.

— Еще раз, девки и мужи! Еще раз! — слыша, что музыку не прекратили играть, созывал всех Фарбул.

И припев они спели еще раз. Все вместе. Гордолин с Иво вышли в центр, к Фарбулу, и в припрыжку захлопали в ладони, во весь голос крича заветные строчки.

Эй, мужик! Налей-ка нашим меду!

На врага идем мы дружно все в поход!

Бауманию спасай от врага гнета.

Насади его башку на чистый кол!

Эй! Эй! Эй!"

Таверна аплодировала троице, мужики заказывали выпить за свой счет, девчонки подбегали и целовали их в щеку. Правда, одну из таких девиц Фарбул, пока Иво с Гордолином отвернулись, поцеловал грубо, но по-мужицки, в губы, отчего та огрела его со всей дури ладонью по лицу.

Не успели Иво и Гордолин оглянуться, как увидели расстроенного Фарбула. С краснющей отметиной на щеке.

— Иво, смотри! Главный ловелас потерпел поражение! — Гордолин смеялся сам и высмеивал своего брата по оружию.

Иво подбежал с кубком, вручая его Фарбулу.

— Гордолин, еще раз скажешь такое — будешь пить со мной на спор! Понял?

— Понял он, понял, — Иво взбодрился и развеселел. — Пей до дна, Фарбул. Пей и веселись.

— До дна!

— До дна!!! — звучало троекратно из уст настоящих товарищей: Гордолина, Фарбула, Иво.

III. Незаконченные дела III

В этот раз они просто валялись: без тренировок, без забот, без проблем. Он лежал, смотря на звезды, а она — на нем, смотря на него.

— Ты первый на моей памяти, после Фальтерна, кто изгнал такого сильного Высшего демона. Молодец.

— Тс… — Иво прервал Терезу. — Не о демонах, молю тебя.

Она миловидно усмехнулась, затем дунула по волосам так, чтобы те специально попали в глаза Иво. Как волосы упали, он фыркнул и начал ерзать.

— Ну, Иво! Не надо! — она засмеялась и сама заерничала, поднимая пепел под спиной в воздух.

— Ты же сама провоцируешь.

— Правильно. А ты не поддавайся.

Иво никогда бы не подумал, что даже здесь, в обители мертвых душ, в Астрале, может быть так спокойно и тихо. Конечно, это ни в какое сравнение не идет с настоящим миром, где все вокруг живое и дарует иные ощущения. Но даже здесь, благодаря Терезе, было ощущение, что ты живой.

— Так непривычно это все.

Тереза подвинулась, посмотрела на Иво.

— Что именно? — спрашивала она.

— Все. Не осталось обязательств, некуда идти, не о чем думать.

— Всегда есть, куда идти.

Иво улыбнулся.

— Конечно, я про сейчас именно.

— Так иногда бывает.

— Думаешь?

— Знаю.

Она обняла его покрепче.

— И правда, незаконченные дела еще остались.

Только Тереза легла удобнее, как Иво встал и она нехотя плюхнулась с теплой и удобной руки изгнанника на черствый и рыхлый пепел. Поправив волосы, она хотела уже наругаться на него, прервавшего ее идиллию и умиротворение, да только увидела, как Иво взял свои ножны.

Она оттряхнула свою одежду, села на колени, с удивлением взглянула на Иво.

— Ты собираешься удивить меня своим черным мечом? Ты бы удивил меня, если б показал свой черный член, Иво — тогда да, я бы упала в обморок, вероятнее всего.

— Там не он.

Тереза повела головой, с удивлением сжирая изгнанника взглядом.

Но весь ее интерес вмиг утолился, как только Иво достал его. Меч, с черной, как тьма, сталью. Если черный титан отдавал больше фиолетовым, то этот клинок был чернее черного, чернее сажи в печи. Эфес был великолепен: рукоять была выполнена из кости древнего дракона, обмотанная тонкой кожей, гарда прямая, приподнятая с каждого конца к низу, украшенная камушками мориона, причем морионы сверкали, подобно глазам изгнанника, яблоко эфеса было круглым, таким же черным, материалом которому служил обсидиан. А на обсидиановом --">