Алексей Вячеславович Русанов - Темнейший путь

кто попытается приблизиться. Завтра на рассвете он войдёт в Фолкрит, и его не остановят никакие стены и решётки. Обычно он всегда хорошо и крепко спал, но в эту ночь почему-то ему не спалось. А в полночь пропело тревогу одно из сторожевых заклятий. Когда Мордан отправил на разведку ворона, то с удивлением увидел, что к лагерю приближается одинокая женская фигура. И ещё больше изумился, когда узнал в ней Эйру.

Мордан вышел ей навстречу.

— Здравствуй, Эйра, — поприветствовал он её ещё до того, как она приблизилась к месту, где стояли в молчаливом ожидании подъятые им мертвецы.

— Мордан! — воскликнула она прижимая руки к груди. — Я так и знала, что это ты! Сама не знаю почему, но — знала…

— Зачем ты пришла, Эйра?

— Я хотела… поговорить.

— Тогда пойдём поговорим в моём шатре.

Мордан провёл её к своему походному дому, с удовлетворением наблюдая, как лицо Эйры бледнеет всё больше и больше, пока они проходят через ряды его жуткого войска. Войдя в шатёр, Мордан всмотрелся в девушку. Она сильно изменилась: раздобрела в бёдрах, грудь налилась, волосы потускнели и стали похожи цветом на спелый ячмень. Мордан молчал, сложив руки на груди, ждал, когда она заговорит первой. Эйра долго напряжённо смотрела ему в глаза, потом судорожно вздохнула и сказала:

— Ты… идёшь на Фолкрит?

— Да.

— Зачем?

— А ты сама как думаешь?

Она молчала наверное целую минуту.

— Ты хочешь с ним сделать то же самое, что и с Айварстедом? Всех убить и всё сжечь?

Молва бежит быстрее лесного пожара и раздувает из блохи мамонта. Но Мордан не стал ничего опровергать.

— Да, — лишь сказал он. — Ты помнишь кладбище Фолкрита? Я подниму всех героев, кто там похоронен. С такой армией я завоюю весь Скайрим. Весь Тамриэль. А от Фолкрита я не оставлю ничего. Да.

— Но… за что?

— За что? Ты спрашиваешь меня: за что? Меня? Серую сволочь, красноглазого недоноска, остроухого ублюдка, грязную Морду… Как ещё меня называли твои земляки? В этом городе нет ни одного человека, который не оскорбил бы меня, не унизил. И ты спрашиваешь: за что?!

— Я никогда не обижала тебя.

— Да, ты. Единственное исключение.

— Улрин тоже не обижал тебя.

— Ну да. Ещё старик Улрин. Вас двоих я пощажу. А вот Болли, Фир, Камерат и все остальные получат по заслугам.

— Улрин умер этой зимой, — тихо сказала Эйра. — А Болли теперь мой муж. У нас с ним ребёнок. Девочка.

— Ты меня не разжалобишь, — сказал Мордан. — Я убью их всех так же, как убил Тефара, Стемору и всю мою семью. Это ведь я подсыпал им в котелок ядовитых трав, я отравил их всех, прежде, чем сбежать. Ты знала это?

— Тефар жив. И Стемора тоже. И все остальные. Их выходил Улрин, отпоил своими отварами.

— Живы? Все? — не поверил своим ушам Мордан.

— Да. Ты никого не убил в Фолкрите. Пока.

Мордан зашагал по шатру из стороны в сторону, нервно потирая щёку.

— Живы… Я всё это время думал… считал себя убийцей… а они…

— Живы-живёхоньки. Лемме этой осенью женился. На рябой Берде. Представляешь? Конечно, только ради приданого. А люди говорят, что она спит не только с ним, но и с Гемме. Наверное, не научилась различать в темноте.

Эйра хихикнула и прикрыла рот ладонью. Мордан тоже усмехнулся. Потом подошёл к ней вплотную, взял за плечи и, неотрывно глядя в глаза, спросил:

— Помнишь, эта троица била меня тогда, возле лавки? А ты за меня заступилась. Помнишь?

— Помню.

— Почему ты это сделала? Из жалости? Да?

— Нет, — спокойно сказала Эйра.

— А почему тогда?

— Потому что ты… мне нравился.

Мордан стоял словно поражённый громом.

— Я? Тебе нравился?

— Да.

— Но ты же понимаешь… Понимала… что мы не могли бы… Если бы я посватался к твоему отцу, он бы меня просто убил на месте.

— Конечно.

Мордан опять нервно зашагал по шатру.

— Ты знаешь, что я его обокрал? Это я тогда, перед тем как сбежать, пробрался в ваш магазин и украл книгу. Знаешь?

— Я догадалась, ещё когда встретила тебя тогда, утром.

— А почему не задержала? Не позвала никого?

Эйра лишь улыбнулась и пожала плечами.

— А если я тебе нравился, как ты говоришь, то почему тогда ты не сбежала вместе со мной? Помнишь, я предлагал тебе? А?

— Побоялась. Я нигде никогда не была, кроме Фолкрита.

Холодный расчет шептал Мордану, что она просто врёт, играет с ним, заманивает в капкан. Но где-то глубоко внутри, что-то полузабытое и полузадушенное трепыхалось, билось, --">