Джон Рональд Руэл Толкин - Властелин Колец: Две Крепости

Арагорн остался возле тела товарища, а Гимли и Леголас поторопились к Парт-Галену. Туда было больше мили. Через некоторое время они вернулись на лодках.

— Странное дело! — сказал Леголас. — На берегу было только две лодки. Третьей мы не нашли.

— А орки там были? — спросил Арагорн.

Следов их мы не обнаружили, — ответил Гимли. — И потом, орки забрали бы или уничтожили все лодки и поклажу.

Они опустили Боромира в лодку, подложив ему под голову свернутый эльфийский плащ. Длинные волосы его они расчесали и распустили по плечам. Его золотой пояс из Лориэна ярко сверкал. Рядом с ним они положили шлем, на колени — обломки меча и разбитый рог, а в ногах — мечи врагов. Затем, прикрепив нос одной лодки к корме другой, спустили их на воду. Лодки печально поплыли вдоль берега, но вскоре их подхватило быстрое течение, и зеленая лужайка Парт-Галена осталась позади. Крутые склоны Тол-Брандира сверкали; был полдень, и, когда они подплыли ближе, впереди заискрилась пена Рауроса. Гром водопада сотрясал безветренный воздух.

С печалью отвязали они погребальную лодку, и она заскользила вниз по течению; Боромир лежал в ней, исполненный мира и покоя. Поток подхватил его, а вторая лодка осталась на месте, удерживаемая веслами. Боромир проплыл мимо, и вскоре лодка его превратилась в черную точку на золотом фоне, а затем и вовсе исчезла. Раурос ревел не умолкая. Река приняла Боромира, сына Дэнетора: не стоять ему больше по утрам на Белой башне Минас-Тирита! Но и много лет спустя в Гондоре рассказывали, как его лодка миновала водопады и вынесла его через Осгилиат и устье Андуина в Великое море.

Некоторое время трое товарищей молчали, глядя ему вслед. Затем Арагорн заговорил.

— Его будут ждать, глядя вдаль с Белой башни, — сказал он, — но он не вернется ни с Моря, ни с Гор.

Потом он медленно запел:

Через Рохан мчится ветер по болотам и полям,

Рыщет ветер по дорогам и печаль приносит нам.

«Что ты видел в дальних странах, что за весть ты мне несешь?

Не встречал ли Боромира на заре иль в свете звезд?» —

«Да, я видел Боромира, он скакал через леса

Там, на Севере суровом, где в тумане небеса». —

«Долго я в унынье горьком с башен Запада глядел,

Не сверкнул ли шлем на солнце, мощный рог не прогудел?»

Затем его сменил Леголас:

Ветер южный зноем дышит средь пустых полей,

Ветер южный, что приносит запахи морей.

«Ты скажи мне, ветер южный, ветер жаркий и сухой,

Не встречал ли Боромира в тех краях, в дали морской?» —

«Не ищи ты Боромира и не спрашивай о нем,

Много рыцарей отважных полегло в краю морском». —

«О, как много, Боромир, на юг путей,

Но никто тебя не видел средь морей…»

И вновь запел Арагорн:

Ветер северный в ворота королевские стучал,

Ветер мрака, ветер стужи, у ворот он завывал.

«Ветер, ветер, свищешь громко ты в лесах,

Не видал ли Боромира на холмах?» —

«Там у Рауроса он лежит, сломан меч его, в бою изрублен щит,

Там он спит у дальних берегов, спит, сраженный стрелами врагов». —

«Боромир, тоской сердца полны, не увидишь ты своей страны,

Но покуда этот мир стоит, будет помнить о тебе Минас-Тирит».

Они развернули лодку и направились против течения к Парт-Галену.

— Восточный ветер вы оставили мне, — заметил Гимли, — но я ничего не скажу о нем.

— Так и должно быть, — сказал Арагорн. — В Минас-Тирите не спрашивают известий у восточного ветра. Что ж, Боромир пустился в дорогу, а теперь и мы должны сделать свой выбор.

Он быстро, но тщательно осмотрел зеленую лужайку, часто наклоняясь к земле.

— Здесь орков не было, — сказал он. — Больше ничего определенного сказать нельзя. Мы здесь так натоптали! Не могу понять, возвращался ли сюда кто-нибудь из хоббитов. — Он вернулся на берег к тому месту, где в реку впадает ручеек. — Вот здесь следы яснее, — объявил он. — Хоббит заходил в воду и вышел из нее; но непонятно, как давно это было.

— Как же вы разгадаете эту загадку? — спросил Гимли.

Арагорн не торопился с ответом. Он вернулся в лагерь и осмотрел поклажу.