Дженнифер Ли Арментроут - Из крови и пепла

юбки.

С вызывающей усмешкой оттолкнув его руку, она легла на спину, ее тело чувственно изогнулось. Густые светлые локоны рассыпались по забытым монетам и фишкам.

– Кто хочет сегодня выиграть меня? – произнесла она глубоким манящим голосом, скользя ладонями по талии, затянутой в корсет с рюшами. – Поверьте, мальчики, я продержусь дольше, чем любой горшочек с золотом.

– А если будет ничья? – спросил один из мужчин. Модный фасон его одежды говорил о том, что он зажиточный торговец или какой-то делец.

– Тогда ночь для меня станет гораздо более увлекательной.

Она провела рукой по животу, скользнув ниже, между своих…

У меня вспыхнули щеки, и я быстро отвернулась, сделав глоток игристого шампанского. Мой взгляд упал на ослепительно сияющую розово-золотую люстру. Должно быть, дела в «Красной жемчужине» идут хорошо и у хозяев неплохие связи. Электричество стоит дорого, его контролируют герцог с герцогиней. Интересно, многим ли посетителям доступна такая роскошь?

Под люстрой тоже шла игра в карты – и здесь тоже сидели женщины. Их замысловатые высокие прически украшала россыпь кристаллов, а одежда была куда менее смелая, чем у работниц заведения. На посетительницах были яркие лиловые и желтые платья, а также пастельные голубые и сиреневые.

Мне разрешено носить только белое – и у себя в комнате, и на людях, куда я выходила нечасто. Поэтому меня заворожило то, как различные цвета одежды сочетаются с кожей и волосами. Наверное, я чаще всего похожа на привидение, блуждающее в белом по коридорам замка Тирман.

На этих женщинах тоже были маски, закрывающие половину лица и позволяющие оставаться неузнанными. Мне стало интересно, кто они. Осмелевшие жены, которые слишком часто оставались одни? Незамужние девушки или вдовы? Служанки или городские женщины, у которых выдался свободный вечер? Были ли среди женщин в масках за столом и в толпе леди и лорды-в-ожидании? Явились ли они сюда по тем же причинам, что и я?

От скуки? Из любопытства?

От одиночества?

Если так, то между нами больше сходства, чем я думала, даже если они вторые дочери и сыновья, после тринадцати лет отданные ко двору во время ежегодного Ритуала. А я… я Пенеллаф из замка Тирман, дочь рода Бальфуров, любимица королевы.

Я Дева.

Избранная.

И меньше чем через год, в свой девятнадцатый день рождения, я вознесусь, как все леди и лорды-в-ожидании. Каждому из нас уготовано свое Вознесение, но мое будет самым значительным со времен первого Благословения богов, произошедшего после окончания войны Двух Королей.

Если их поймают, с ними ничего страшного не случится. Если поймают меня… тогда на меня обрушится недовольство герцога.

Я сжала губы. Во мне разгорался гнев, смешанный с липкими остатками отвращения и стыда.

Герцог скор на расправу и питает нездоровую тягу к наказаниям.

Но о нем я тоже не буду думать. Меня не беспокоит наказание. Иначе я бы просто вернулась в свои покои.

Оторвав взгляд от стола, я заметила улыбающихся и смеющихся женщин без масок, не прячущих свои лица. Они сидели за столами с гвардейцами и торговцами, стояли в затененных нишах и разговаривали с женщинами в масках, мужчинами и работницами «Красной жемчужины». Они не стыдились и не боялись того, что их все видят.

Кем бы они ни были, у них есть свобода, которой я сильно завидую.

Независимость, которой я искала сегодня, – ведь я в маске, и никто, кроме богов, не знает, что я здесь. А что касается богов, то я давно решила, что у них есть дела поважнее, нежели наблюдать за мной. Иначе они уже призвали бы меня к ответу за множество поступков, которые мне запрещались.

А значит, сегодня вечером я могу быть кем угодно.

Свобода пьянила гораздо сильнее, чем я представляла. Даже больше, чем незрелый мак – курильщиков.

Сегодня я не Дева. Не Пенеллаф. Я просто Поппи – это уменьшительное имя придумала мама, а теперь меня так называют только брат Йен и немногие близкие.

Для Поппи не существует строгих правил, от нее ничего не ждут, в ее будущем нет Вознесения, которое приближается быстрее, чем могу к нему подготовиться. Ни страха, ни прошлого, ни будущего. Сегодня вечером я могу пожить в свое удовольствие хотя бы пару часов, получить как можно больше впечатлений, прежде чем вернусь в столицу, к королеве.

Прежде чем меня отдадут богам.

По спине пробежали мурашки – неуверенность и немного отчаяния. Я не дала им разрастись. Бессмысленно зацикливаться на том, чего не --">