Стивен Рэй Лоухед - Пендрагон

небо.

— Они идут! — воскликнул другой, и я услышал звук, схожий со звуком арфы, когда она сама поет на ветру, — музыка одновременно трогательная и таинственная. Это мог быть и ветер, только звучал он глубже: само небо отвечало нам песней.

Воздух затрепетал, словно от множества легких крыльев. Я ощутил на лице шелковистое прикосновение, похожее на прохладное дыхание, и вкус меда на языке. Я вдохнул аромат, превосходящий по сладости все, что я когда-либо знал: так могли пахнуть все цветы мира, собранные вместе.

Незримое присутствие сошло на нас, окутав ароматным музыкальным облаком. Мой дух воспарил. Кожу начало покалывать, а сердце забилось быстрее.

Я видел призрачные образы, бледные фигуры, падающие с неба и кружащиеся над дворцом Короля-Рыбака. В темных окнах наверху заиграли странные огни.

Повернувшись к Гвенвифар, я увидел ее лицо, на котором трепетали золотые отсветы. Королева сложила руки на груди, на лице, обращенном вверх, шевелились губы. «Иисус Благословенный», расслышал я ее шепот.

Теперь золотой свет струился из каждого окна дворца. Чарующая музыка нарастала, разносясь под небесным сводом. Все небо заняли зримые и незримые трепетные фигуры. Они были везде!

— Ангелы… — благоговейным шепотом выдохнул аббат Элфодд. — К Артуру пришли небесные защитники.

Я смотрел на дворец, залитый золотым светом от основания до крыш; свет был таким ярким, что на земле отчетливо проступили тени людей и животных. И он был живой; ослепительный, сверкающий, он пульсировал силой, ярче и могущественнее молнии.

А потом так же стремительно, как началось, все закончилось.

Свет померк, и музыка утихла, исчезая так быстро, что я уже сомневался — а была ли она? Возможно, все это мне лишь почудилось. Возможно, я спал наяву.

Но незримое присутствие вернулось, оно прошло по ожидающей толпе тем же путем, которым пришло. Душа моя явственно ощутила его, сердце шевельнулось в ответ; кожу продолжало покалывать. А потом исчезли и эти ощущения, оставив в воздухе только сладостный аромат и сладкий привкус на языке.

Мы остались одни в ночи, и ночь стала еще темней.

Смолкла музыка, свет угас. Все было тихо и недвижимо, как будто от начала времен вообще ничего не происходило. Но люди еще продолжали смотреть вверх, на дворец и на небо, полное звезд, надеясь заметить признаки чуда, только что произошедшего у нас на глазах.

Не сразу, но мы увидели его: в воротах дворца стоял Артур, живой и здоровый, одетый в свои лучшие одежды. Владыка Летнего Королевства помахал нам рукой в знак того, что он исцелился и здоров. А потом он начал спускаться по тропе к нам.

Я видел, как навстречу ему бежала Гвенвифар. Я видел, как Артур раскинул руки, поймал ее и оторвал от земли. Я видел их пылкие объятия… А больше я ничего не видел сквозь слезы, хлынувшие у меня из глаз.

Эпилог

Да, Геронтий, как же богата жизнь изгнанника! Разве ты не чувствуешь, не думаешь об этом? И ты, Брастиас, ты тоже всегда смотришь назад, на дом, оставшийся позади. Тебе стыдно, что ты оставил его? Твой стыд согревает тебя по ночам?

А ты, Ульфас, не имеющий своей воли? Почему ты не следуешь за королем, которому принес клятвы? Ты сожалеешь, и твое сожаление тебя утешает? А ты, молодой интриган Уриен, тебе удобно спать на своем иностранном ложе? Тебя не мучает мысль о твоем предательстве?

Лживые лорды! Собаки, выпрашивающие объедки под вашим столом, знают о верности больше, чем вы. Ужели вы думали, что кимброги последуют за вами? Ужели верили, что сможете занять место Артура? Или ваши надежды, как и клятвы, от которых вы так быстро отказались, тоже пустой звук?

Слушайте меня, неверные! Летнее Королевство больше, чем мечта! Больше, чем сказка для детей. Храбрецы гибли, чтобы приблизить его, они отдавали жизни за свою веру. Королевство, основанное на скале такой веры, не может пропасть.

Вас удивляет, что лорды Вандалии, Рогата и Хуссы получили милость от руки Артура? Я вам скажу, как это было. Ибо в победе проявилось все величие Артура. Он сжалился над врагами, накормил их и предложил мир. Пендрагон Британии славен не только героизмом в невзгодах, он славен еще и христианским милосердием. Артур сделал врагов своими друзьями, заставил тех самых жестоких врагов, которые уважали только его доблесть, уважать и его благородство. Предводитель вандалов Мерсия крестился по настоянию Артура, и Верховный король --">