Марина Васильевна Рублевская - Настасья

– Настасья, не ходи туда, – остановил ее незнакомый голос, – Там отмаливают покойника.

Она повернулась медленно, настороженно.

– Почему? Ты кто такой будешь? – она не признала человека, что стоял позади.

– Я пришел помочь тебе.

Свет луны коснулся лица мужчины, выхватив из темноты острые черты и ястребиные глаза. Настя вспомнила. Она видела его всего раз, на ярмарке в этом году, куда насилу напросилась поехать с отцом. Человек прошел мимо, ни с кем не здоровался и никому не кланялся. Однако люд расступался пред ним: бабы прятали за спины детей, старухи крестились и причитали, мужики сжимали кулаки. Какие-то девки сзади начали перешептываться, дескать, это есть тот самый колдун с выселка: живет бобылем, хозяйство не держит и землю не пашет, хорош собой необычайно, только страшно на такого глядеть, еще сглазит и косы повылазят. Настасья же думала о том, каково это жить, когда совсем один на белом свете.

– Я знаю, ты колдун, – Настасья не страшилась взглянуть ему прямо в глаза. Весь страх из нее вышел, как и надежда.

– Тебе пора идти.

– Куда? Нет, нам нужно домой. Там они…там…он, – слезы снова хлынули из нее рекой.

– Все закончилось, пойдем, – он махнул рукой приглашая ее.

Настя медлила, ее трясло, а всхлипы прорывались сквозь прижатые ко рту ладони. Она не поверила колдуну, отвернулась. Взглянула на церковь, в окне виднелся силуэт, освещенный со спины огоньками тонких свечей.

«Странно, не помню, чтоб кто-то помирал на селе,» – подумала она и вполголоса спросила.

– Кого же это отмаливают?

– Тебя.

Настя вздрогнула и отпрянула.

– Ты брешешь, нечистый! Поди прочь! – закричала она.

Колдун только устало прикрыл глаза. Настя продолжала браниться, схватилась за голову и затихла. Мир для нее перевернулся и встал на свое место.

– Как это произошло? Нет, лучше молчи. Скажи, что с батей?

– Живой.

– Их накажут за содеянное?

Колдун хмуро помотал головой, потом добавил:

– Они поплатятся, позже.

Повисла тишина, нарушаемая только плеском воды.

– Ты должна уйти в другой мир, здесь тебе боле нет места.

– Я не знаю как, – тихо, почти шепотом, сказала Настя. Она попыталась прислушаться к себе, но душу ничто не призывало, – Что там, в другом мире? Нет, я хочу остаться подле своей родни.

Колдун чему-то нахмурился и обернулся, затем пошел к озеру и поманил за собой.

Проснувшийся ветер не тревожил водной поверхности, на которой бисером рассыпались звезды.

Настасья подошла к кромке воды, ступила босой ногой вперед. Тепло охватило ее тело, излечило раны и поселило в душе легкость. Она тряхнула головой и распустила косу. Глубина манила, влекла к себе. Она сделала шаг, потом еще один, и вот уже стояла по пояс, оглянулась на берег, на родное село. Легко улыбнулась и ушла с головой.

По водной глади поплыли круги, на изгибах волн заиграли золотые огоньки. Колдун заворожено смотрел на рождение русалки.