Всеволод Александрович Золотарь - Наследие Древних

Схватив Равена за волосы, один из них подтащил его к склону. Сзади привели ещё двоих. Снова раздался крик вожака. Один из держащих парней кочевников, повторил его и быстрым движением перерезал своему подопечному горло. Кровь брызнула фонтаном, и мертвый человек покатился в пропасть. Едва он упал, как кличь палача повторил весь отряд.

Со вторым из пленных поступили точно так же.

Равен стоял словно во сне. Чувство нереальности происходящего вытеснило всё. Даже страх.

Сзади раздались шаги, и фермер закрыл глаза. Его схватили за плечо и развернули спиной к обрыву. Пересилив себя, он всё-таки сумел открыть глаза. Напротив него стоял предводитель отряда. Всмотревшись в лицо парню, он что-то зычно крикнул стоящему неподалёку воину. То снял притороченный к седлу лук и бросил его вождю. Перевесив колчан на бедро, воин быстро вытащил стрелу и, оттянув тетиву, прошил колено Равена. От удара фермер рухнул в дорожную пыль. По воинству прокатился гогот. Вытащив нож, вожак поднял парня с земли и потащил к обрыву.

Поставив того боком к обрыву, он с воем поднял нож к небу. Лезвие на солнце вспыхнуло белым огнём. Звериный вой поддержали все остальные.

В этот момент в голове Равена что-то произошло. Вместо гибельной обреченности и страх, в груди разгорелась чудовищная, всё сжигающая ненависть. Иррациональная ярость. Чьи-то невидимые руки вливали ему в душу огонь.

Уже не думая о своей жизни, он с яростью ударил локтём в пах своему палачу. Видимо не ожидая ничего подобного от замученной жертвы, вердар как-то по-детски хрюкнул и согнулся пополам. Нож словно только что выловленная рыба, забился в траве.

Схватив нож, Равен, в исступлении вбил его своему мучителю под челюсть. Дикарь жалобно всхлипнул и завалился на спину. Под ним быстро растекалась алая лужа.

После мгновения тишины раздался многоголосый рёв. Не медля ни секунды, Равен словно зверь, оттолкнувшись здоровой ногой, кинулся с обрыва. Уже перед шагом в пропасть ему в спину вонзилась стрела. Он услышал, как под напором каменного наконечника реветься плоть, мышцы и дробятся кости.

Ударившись плашмя о камни, он кубарем покатился вниз. Густой вереск цеплялся за одежду, рвал руки и лицо. Он почти потерял сознание, когда, влетев в очередной куст, земля под ним провалилась. Кувыркнувшись в воздухе, Равен упал на камни. Рёбра громко хрустнули, а изо рта ручьем полилась кровь. Голова бессильно упала. Лишь глаза по-прежнему не хотели закрываться. Они видели плиту. Черную плиту с большим количеством непонятных закорючек и желобов. Они устремлялись к центру диковиной плиты, где была установлена воронка.

Кровь бежала по желобам, будто множество ручьев. Она сметала пыльные запруды, наполняя воронку.

Когда взгляд помутнел Равен услышал яростный треск. Затем стон и кряхтящий смех. Последнее что он видел — это два цепких глаза, в которых бушевал зелёный огонь. Вмиг потяжелевшие веки закрылись, и он услышал голос. Голос идущий отовсюду и ниоткуда одновременно:

— Здравствуй… Пробудивший…

ГЛАВА 2

Равен с трудом разлепил веки. Каменный потолок над головой раскачивался то вправо, то влево. Вначале парню показалось, что его куда-то несут, но потом он сообразил, что потолок не движется.

– 'Значит голова… — мысли ворочались будто тяжелые камни.

Стоило ему попробовать пошевелиться, как он сразу понял, что не сможет. Руки и ноги казались скованными. При попытке глубоко вздохнуть его легкие пронзила колющая боль и Равен зашелся в кашле.

Как-то незримо он почувствовал чье-то движение над головой.

Уже знакомый голос вкрадчиво проговорил:

— Тебе ещё рано просыпаться… человек. Ты мне нужен здоровым! В тебе уже тлеет уголёк ненависти, а мы разожжем настоящий костёр!

Чья-то рука, прошла перед лицом Равена. Веки в момент потяжелели, и его вновь поглотила бархатная тьма.

Второе пробуждение было немногим лучше первого. Всё тот же каменный потолок, та же жгучая боль в груди. Но голова уже не кружилась, да и прежняя слабость немного отступила.

Равен попробовал пошевелить пальцами и с удивлением обнаружил, что это удается. Поднапрягшись, он всё-таки умудрился сел. Осмотревшись, он понял, что лежит на каком-то каменном ложе. Вокруг были расставлены глиняные миски, кувшины и валялись какие-то старые тряпки. Присмотревшись, он понял что тряпки — это его бывшая одежда. Теперь на нем была лишь набедренная повязка и драные --">