Михаил Юрьевич Тырин - Кратчайший путь

на меня весело и открыто, будто мы с ней давние хорошие приятели. Она осторожно слезла с табуретки, поправив выцветшее короткое платьице.

— Что? — тихо переспросил я.

— Не уходи, — она трогательно склонила голову. — Пожалуйста.

— Замарашка, не лезь к человеку, — сипло проговорила женщина, даже не взглянув на меня. — Он не туда попал.

— Да-да, — поспешил кивнуть я. — Извините.

— Подожди, — девочка быстро-быстро подошла и взяла меня за край пальто. — Поиграй со мной, а то они такие скучные.

— Замарашка! — строго прикрикнула женщина.

— Ну, тетя Роза, ну, пожалуйста, — протянула Замарашка. — Он хороший, посмотри на него.

Мужчина в углу заворочался на своих тряпках и что-то пробормотал.

Во мне вдруг проснулась пьяная сентиментальность. Мне стало жаль крошку, которая вынуждена сидеть в вонючем подвале, в то время как на улице творится новогодняя сказка. Жаль, не было с собой никакого угощения — ни конфеты, ни шоколадки.

— Хочешь поиграть? — улыбнулся я, правда, довольно натянуто.

— Да! — Замарашка мгновенно просветлела и захлопала в ладоши.

— Не обращайте внимания, — с досадой проговорила тетя Роза. — У вас дела, наверно…

— Ничего-ничего, — успокоил я ее. — Найду пару минут. Женщина развернулась ко мне всем корпусом и как-то странно оглядела с ног до головы.

— Ты точно уверен, что хочешь играть? — проговорила она так, что мурашки побежали по коже и захотелось немедленно уйти.

— Да-да, он хочет! — прозвенела Замарашка. Ее легкий голос подействовал, как обезболивающее — он делал светлее все неприглядное, что меня сейчас окружало.

— Ну… могу и поиграть… с ребенком, — выдавил я. Внезапно стала понятна абсурдность происходящего: войти к незнакомым людям и устроиться на заплеванном полу играть с чужим ребенком;..

— Людские игры бывают непросты, — вздохнула тетя Роза.

Небритый мужчина вдруг с усилием поднялся со своих тряпок, подошел ко мне и заглянул прямо в лицо. Он несколько секунд стоял и разглядывал меня, будто вчитываясь в мелкие буквы.

— Ну, что ж… — сказал он резким скрипучим голосом. — Он первый, кто пришел.

Я окончательно решил, что пора сматываться, но не смог этого сделать. Не знаю, почему. Было какое-то наваждение — липкое и вязкое, как сон на тяжелый желудок.

— Сядь ко мне, — сказала женщина. Я послушно подошел и опустился на табуретку. Во мне еще не угас здравый смысл, он из последних сил боролся, но меня все плотнее укрывала пелена безволия и слабости.

— Помяни нашу бабушку, — произнесла тетя Роза и слабым кивком указала в сторону кровати, где под серым одеялом проглядывали очертания маленького тщедушного тела.

— Бабушка умерла, — вздохнула Замарашка и, подойдя к кровати, погладила одеяло.

«Ну, дела! — подумал я. — Нашли время играть…»

Тем временем передо мной появился стакан с чем-то мутным, похожим на сильно разбавленное молоко. То ли брага, то ли паршивый самогон.

— Помяни бабушку, — проскрипел из своего угла мужчина. — По-людски чтоб…

Я сделал глоток. На вкус это был какой-то травяной отвар с примесью уксуса.

— Что это? — невольно поморщился я.

— Пей, — голос женщины стал холодным и твердым.

Я что-то пробормотал, слабо пытаясь протестовать, но снова подействовали неведомые чары. И я начал пить. Женщина внимательно смотрела мне в глаза, пока я не влил в себя весь стакан.

— Ну, теперь будете играть, — сказала она, не отводя от меня взгляда.

Но мне было совсем не до игр. Я поднялся с табуретки и нетвердым шагом подошел к стене, где сел прямо на пол. Навалилась слабость — я даже спину не мог держать прямо.

Замарашка села рядом, она что-то говорила, но звук ее голоса метался, глох, и я ничего не мог разобрать. Да и не хотел. Странно, но я не испытывал ни страха, ни злости — ничего. И еще меня успокаивало присутствие этой девочки: я не верил, что при ней мне могут причинить какой-то вред — отравить, обобрать и тому подобное.

А потом я обнаружил себя лежащим на краю кровати, причем сквозь тряпки рядом явно ощущалось одеревеневшее тело бабки. Мне было все равно. Чье-то круглое белое лицо склонилось надо мной, прозвучал заботливый, почти нежный голос:

— Выпей, выпей… — и снова кислый травяной отвар потек в горло. — Теперь у тебя есть бабушкины глаза… теперь ты видишь…

Я действительно что-то видел, но это походило на нездоровые сновидения: мне мерещились огромные --">