Анна Инская - Верни нам мертвых

прошла стороной, не забрала свою добычу в Ночи Холода, когда звезды блестят, как белые волчьи зубы, когда гибнут самые слабые из людей племени.

Весенним утром Серая Белка сидела во дворе и вышивала то, что увидела в зимних снах. Было еще холодно, и пальцы мерзли, но для такой работы нужен свет. Если ты не можешь ходить на охоту, а мужа у тебя нет и не будет, одно тебе остается: менять у соседок вышитую одежду на мясо. От страха она даже песен не пела. Чтобы Смерть наконец забыла про нее…. Вдруг люди на улице почтительно зашумели: так шумят, когда в деревню приходит кто-то ужасающе великий. Серая Белка глядь за забор, а там показалась высокая белая шапка из меха горностая. Значит, пришел кто-то из племени охотников с южного слона Оленьей горы, из леса, где водятся горностаи. Белка думала, что шапка пройдет себе своею дорогой. А шапка вдруг остановилась и развернулась, и плетеные ворота Белкиного двора стали медленно открываться, совсем как в страшных сказаниях. А за воротами стояла старуха, и в руке у нее был посох с вырезанными на нем волшебными знаками. Колдунья! Серая Белка замерла от страха и ухватилась за свое ожерелье-амулет.

За спиной колдунья тащила большой мешок. Что она в нем несла или что хотела унести? Хромая девушка привстала и поклонилась. Вдруг получится задобрить всемогущую старушку. Из хижины выбежала мать, хотя и перепуганная, но готовая защитить Серую Белку.

Но незваная гостья не обратилась в волчицу и не бросилась на хозяйку дома, а сказала ласково:

— Какая у тебя доченька приветливая да почтительная, и работящая, и пригожая. Я вот услышала, что в вашей деревне хромая девушка живет. Ну и решила проведать. Красавица, дай-ка я посмотрю твою ногу.

Какая уж красавица, вся исхудала за зиму. И нога кривая. Но колдунья что-то задумала. Серая Белка с матерью были не такие глупые, они поняли. Колдунья осмотрела ногу, а потом раздела Серую Белку и осмотрела ее всю. Зачем ей это надо объяснить не соизволила. Раскрыла мешок и сказала еще ласковее:

— А я тебе принесла волшебных целебных трав и меду — чтобы ты набралась сил. И узорный поясок с Великой Равнины, и костяные пряжки к сапожкам, и цветные бусы, чтобы вплетать в косы. Ведь радость-то возвращает здоровье лучше волшебной травы.

— Моя мать не сможет тебе заплатить, у нас ничего нет, — напомнила ей Серая Белка.

Колдунья руками замахала:

— И не надо. Я от доброго сердца. А еще я велела твоим соседям кормить тебя, и пусть только посмеют ослушаться. В благодарность мне ты вот что сделай. Как толстые щеки отрастишь, принарядись и приходи ко мне. Да не медли. Придешь — ох не пожалеешь, девица!

Ничего больше не сказала колдунья, да и ушла. Вдова ахнула ей вслед:

— Серая Белка, зачем ты ей понадобилась?

Рассказ о плавании Исмона

Снег еще лежал кое-где в лощинах, когда нарядная Серая Белка уже шла к чужой деревне. С дарами для их деревенской колдуньи: двумя вялеными рыбами. Хотя старуха и сказала, что помогла бесплатно, но в Белкина мать была женщина бедная, да себя уважающая. Ответный подарок все-таки решила послать. Серая Белка шла по тропинке и пела песню какую придумала на радостях после того, как колдунья позвала ее в гости:

Ило-ола-итто-латти!

Ола-ило, лес поет!

Ило-ола, лес поет,

Итто-латти, ель растет.

Счастье я тебя поймаю

Хоть я девушка хромая,

Ойо-лэо, белый снег,

Айни-вель, олений след.

А здоровой ногой она пинала ледышки, ибо весной это обязанность всякого истинного солнцепоклонника. Наконец Серая Белка подошла к высокому дому колдуньи, порастеряла всю храбрость и тихо-учтиво постучала в ворота. Они открылись, и тут Серая Белка поняла, зачем колдунья раздевала ее и рассматривала, и чего ради соизволила откармливать ее медом и мясом. Прямо перед ней стоял знаете кто? Черный эльф, один из тех, про кого рассказывают в страшных сказаниях. Волосы чернее угля, глаза люто чернющие, а кожа такая темная, будто он всю свою эльфийскую жизнь провисел над очагом как котел. Вот для чего колдунья ее откормила и позвала в гости — чтобы отдать на съедение порождению тьмы! Серая Белка отступила к воротам и занесла над головой вяленую рыбу, дабы защищаться. Только черный эльф не схватил ее черными руками, а мирно спросил:

— Ты чего развоевалась-то?

— А потому что ты меня съесть хочешь. А я не дамся, а я очень сильная!

— Я не --">