Милослав Князев - Месть темной эльфийки

десяток выстрелов в минуту сделает и ни разу не промахнётся. И ещё: от её пальцев ко мне такие же приятные ощущения идут, как от объятий.

— Будут тебе сегодня супружеские обязанности с Эледриэль, — прерывает мои размышления Лара. — Только не обижай девочку, ладно?

— Вас, ушастых, обидишь, как же, сами кого хочешь обидите и убежать не успеешь. А когда это вы успели решить, что Эль будет первой?

— А она и так с тобой в одной палатке спит, так что шансов, что уступит мне, никаких.

— Понятно, — отвечаю я, — и, кстати, вы ведь вроде друг друга терпеть не можете, с чего такая забота о ней и о том, чтобы я её не обижал?

— А мы теперь с ней как бы родственницы: не важно, как относимся одна к другой, но от чужих друг друга защищать обязаны.

— Интересная логика, видимо особая, эльфийская, — говорю я. — Вы с Эль, значит, будучи моими жёнами, как бы родственницы, а я сам, будучи вашим мужем, получается чужой, от которого нужно защищаться.

Неохотно отпускаю Ларину руку, предварительно поцеловав пальчики, потом целую тёмную в щёку. Но вспоминаю, что хотел спросить ещё об одном, и ловлю руку обратно. А потом вообще сгребаю её всю и прижимаю к себе. Эльфийка не сопротивляется.

— Скажи, Ларочка, а почему мне так приятно к вам с Эль прикасаться и, особенно, обнимать? Нет, я понимаю, что вы очень красивые и всё такое, но тут речь не о моих чувствах, а о какой-то энергии, которая от вас идёт.

Эльфийка как-то удивлённо, что ли, смотрит на меня.

— Если бы я к тебе плохо относилась или ты просто был мне неприятен, то ощущения были бы совсем другими, — отвечает она после некоторой паузы.

— Получается, достаточно просто дотронуться до любого эльфа, чтоб узнать, как он к тебе относится? Но я начал это ощущать не так давно, а когда танцевал с Алисой на балу, вообще ничего не чувствовал, кроме того момента, когда она мне на ногу из вредности наступила.

— И не мог ты там ничего почувствовать. На нас, эльфах, всегда защита стоит, чтоб посторонние чувств прочесть не могли.

— А сейчас с тобой, почему могу? А с Эль, наверное, уже месяц могу, только раньше это едва ощущалось, а теперь очень отчётливо.

— Ну так ты не посторонний, и вообще, зачем тратить силы на защиту, чтобы скрыть под ней положительные эмоции?

На последний вопрос Лара ответила как-то неуверенно. Похоже, что не врёт, но чего-то недоговаривает. Не стал я у неё всё выпытывать. Отпустил из объятий, и на этом разговор заканчивается. И почти сразу возвращается с охоты светлая — ну точно подслушивала.

Ларинэ. Тёмная эльфийка.

Этого не может быть! Просто не может. То, что светлая в Ва'Дима влюбилась, я давно подозревала. Она-то никаким богам клятв не давала, а её великая тайна, которая оказалась всего лишь Великой Миссией, объясняет далеко не все её поступки по отношению к человеку. Ладно Эледриэль, но вот я в него влюбиться не могла! Но природную магию не обманешь. Нас с самого детства учат ставить щит, чтобы окружающие не могли прочесть чувства при случайном прикосновении. Постепенно к нему так привыкаешь, что забываешь о существовании этого ментального щита. Он становится частью ауры и со временем его уже и снять-то невозможно. Но чтобы носители таких щитов вообще не лишились возможности показывать свои чувства, они изначально сделаны проницаемыми для любви, и вот её уже никак не скроешь.

Но я никакой любви к Ва'Диму не ощущаю. Совсем. Уже не воспринимаю его как заросшего волосами по всему телу корявого полуорка-полугнома с маленькими глазками и изуродованными богами ушами, но не более того. А может это и есть настоящая любовь, а не то, что пишут в старинных романах? И его объятия мне тоже совсем не кажутся неприятными, хотя сама я от его прикосновений никакой положительной энергии не ощущаю, но это и понятно — Ва'Дим магическими способностями не обладает, и ей просто неоткуда взяться. И то, что спать с ним буду, тоже никаких неприятных эмоций не вызывает. Но всё-таки я любовь себе представляла совсем по-другому.

Глава 3

Дим. Попаданец.

А за завтраком я спросил тёмную о другом:

— Лара, а что у тебя за долги, на которые ты намекала?

— Месть, — просто отвечает она.

— И кому?

— Лорду Первого Леса.

— Я всегда знал, что мои ушастые по мелочам не размениваются, — говорю я, — одна избранная, другая меньше чем на месть лорду не соглашается.

— И что же ты с отцом не --">