Александр Лидин - Операция "Изольда"

решил, что заклятие не подействовало, но потом оба стража разом, как подкошенные, повалились на землю.

— Вот и все, — пробормотал себе под нос Григорий Арсеньевич, хотя, если честно, он ожидал более зрелищного проявления колдовства. Какой-нибудь вспышки, огненного луча. Нет, все получилось весьма незамысловато. К тому же, что самое удивительное, он сам ничего не почувствовал. Обычно, если творишь заклятие, то оно словно подпитывается твоей энергией. Ты как будто «заряжаешь» его. А здесь… здесь явно действовал иной принцип… Однако сейчас раздумывать об этом не было времени.

Быстро преодолев площадь, он остановился у дверей-люков, ведущих в лодки. С первого рывка ни одна из дверей не поддалась. Замок или заклятие? Наклонившись, Григорий Арсеньевич принялся пристально изучать одну из дверей. Никакого замка. Значит, опять колдовство.

Неожиданно у него за спиной появился Роман — фельдшер, невероятным образом попавший на станцию «Красный полярник».

— Что у вас? Заперто?

Григорий Арсеньевич только хмыкнул, потом, повернувшись, подозвал Кима.

— Похоже, тут все немного сложнее, чем я ожидал. Оттащите часовых в один из пустых домов, чтобы на виду не валялись. А я пока разберусь с этой дверью, — и замер, наморщив лоб и пытаясь вспомнить что-то подходящее.

Наконец нужная формула всплыла из глубин памяти. Крибле, крабле, бумс! И люк распахнулся.

Внутри, как и ожидал Григорий Арсеньевич, было довольно тесно. Собственно говоря, лодка представляла из себя небольшой прозрачный шар, то ли сотворенный огромными стеклодувами, то ли созданный с помощью неизвестной людям технологии. Вход располагался в «задней» части, над ведущими двигателями. Рассчитана такая лодка была на двух патрульных. А беглецов было пятеро, но, как говорится, «в тесноте, да не в обиде». Сам же пульт управления лодкой был проще не придумаешь: пять рычагов и с десяток индикаторов. Зная язык слуг Ктулху, разобраться легче легкого. Конечно, при желании Григорий Арсеньевич мог открыть дверь и второй лодки. Тогда беглецам не пришлось бы, теснясь, сидеть друг у друга на голове. «Нет уж, — подумал он, в очередной раз оглядев своих спутников. — Пусть будут под рукой, а то бог его знает, что они могут учудить». После чего кивнул в сторону двери, через которую они попали в лодку.

— Прикройте входной люк…

Тут же один из полярников прикрыл дверь, с сомнением посмотрев на нее.

— Вы уверены, что эта дверца выдержит давление?

— Но ведь слуги Ктулху плавают на этих лодках.

— Они и под водой дышат. Тут на глубине должно быть страшное давление… — он продолжал еще что-то говорить, но Григорий Арсеньевич только отмахнулся. В отличие от своих спутников, он отлично знал устройство лодок.

— Все готовы?

— Да.

Нажатие на маленькую кнопку, и лодка оторвалась от причала, причем люк (или дверь) остался позади вместе с причалом, а в корме лодки была просто… дыра. Только вода через эту дыру не лилась. Несколько минут все пассажиры, широко открыв глаза, смотрели на плещущуюся воду, которая, словно наталкиваясь на невидимый барьер, не могла просочиться внутрь. Еще одно колдовство? Или одно из чудес неведомой людям науки? На этот вопрос мог ответить только Григорий Арсеньевич, а он был занят. Даже если Великий Спящий сквозь пальцы посмотрит на их побег, слуги Ктулху их просто так не отпустят. А значит, у беглецов не так уж много времени, а после в погоню за ними отправятся не только лодки слуг, но и глубоководные — а посему нужно торопиться.

Развернув лодку, Григорий Арсеньевич сверился с наручным компасом, после чего вдавил до конца рычаги в пульт, задав лодке максимальную скорость и одновременно всплывая к поверхности. Чем дальше они отплывали от города, тем темнее становилось вокруг. Вскоре в лодке воцарилась почти полная тьма. Лишь где-то далеко-далеко позади мерцали желтые огни подводного города. По правилам, им, путешествующим в лодке, надлежало бы включить габаритные огни, но барон не стал этого делать — не хотел привлекать лишнего внимания. Вместо этого он откинулся на спинку кресла «пилота», пытаясь припомнить, все ли сделал перед бегством. Не забыл ли какой-то незначительной детали, из-за которой их предприятие может закончиться полным провалом. Нет… кажется…

Единственное, о чем он жалел по-настоящему, так это о том, что не смог стянуть из храма Ктулху знаменитый «Аль-Азиф» — одну из самых чудовищных колдовских книг, --">