Вадим Геннадьевич Проскурин - Эти бессмертные

сиятельству, — сказал он. — Однако осмелюсь заметить, что обширное чрево ничуть не мешает складывать и делить.

Губы лорда скривились в улыбке.

— Но внушает уважение младшим слугам, — продолжил он мысль Флетчера.

— Воистину так, — согласился Флетчер.

— Заходи, — сказал Хортон, указывая на дверь кабинета, — садись и докладывай. Кратко.

Флетчер осторожно присел на краешек стула и сказал:

— Кратко докладывать, собственно, нечего. Все хорошо.

Хортон опустился в кресло и откинулся на спинку.

— Я рад, — сказал он. — Однако мне необходимо знать, кто из моих баронов в этом году стал худшим.

Флетчер нахмурился, разложил на столе свитки, быстро выбрал среди них нужный и развернул. Большую часть свитка составляли цифры, образующие фигуру, отдаленно напоминающую лодку с парусом.

— Если подходить строго формально, — начал Флетчер, — по общепринятым методикам, то худшим оказывается его светлость барон Хайрон, управитель Фанарейской волости. Эта волость предоставила наименьший оброк в продовольствии, тканях и коже, однако осмелюсь заметить, что отличия от других волостей не вполне достоверны. Не думаю, что они обусловлены неумелым управлением, думаю, причины неудачи сэра Хайрона кроются в слепой случайности.

— Сэр Хайрон неудачлив, — сказал Хортон.

— Почему? — удивился Флетчер. — Надо полагать, вашему сиятельству известно нечто… — Флетчер осекся.

Хортон молча глядел на него, ожидая, когда мастер расчетов проделает должные умозаключения. Это не заняло много времени.

— Ваше сиятельство полагает, что сэр Людвиг заслуживает нового титула? — предположил Флетчер. — Или, возможно, ваше сиятельство считает целесообразным провести конфирмацию кого-то из юных мастеров?

— Второе, — сказал Хортон. — Мастеру Зиксу уже двадцать три года, в этом возрасте пора приучаться нести ответственность не на словах, а на деле. Я тоже стал воителем в этом возрасте.

— Конечно, — склонил голову Флетчер, — как будет угодно вашему сиятельству.

— Ты говорил о Людвиге, — заметил Хортон. — Почему ты упомянул его первым?

Флетчер замялся.

— Его повышение показалось мне более вероятным, — сказал он. — Конечно, я ни в коей мере не пытаюсь подсказать вашему сиятельству, как следует поступать, однако…

Лицо графа вдруг приняло суровое выражение.

— Ты полагаешь, что Людвиг засиделся в рядовых воителях? — спросил он. — Или ты забыл поделиться со мной важными сведениями? Может быть, Людвиг проявляет непочтительность или…

— Нет-нет! — воскликнул Флетчер. — Даже имей я право упрекать сэра Людвига, даже в этом случае сэр Людвиг не подал бы ни единого повода для упрека. Он почтителен и лоялен, я не могу сказать о нем ничего плохого. Насколько мне известно, мастер знаний согласен с моим мнением.

— Ты обсуждал Людвига с мастером знаний? — поинтересовался Хортон. — Почему?

Флетчер смущенно потупил глаза.

— Возможно, вашему сиятельству следует лично спросить об этом мастера знаний, — ответил он. — Я не уверен, что смогу правильно передать его слова.

— Попробуй.

— Как будет угодно вашему сиятельству. Мастер знаний полагает, что сэра Людвига начинает тяготить положение возлюбленного эфеба вашего сиятельства. Сэр Людвиг уже несколько месяцев помышляет опробовать свои силы в воинском деле. Он полагает, что справится с управлением волостью.

Граф Хортон погрузился в задумчивость.

— Я обдумал твои слова, — сказал он после минутной паузы. — Сдается мне, вы, мастера, правы. Я решил. Фанарейская волость будет зачищена, и эта зачистка станет экзаменом для Людвига. Если он покажет себя достойным, то станет бароном. Думаю, я вполне смогу провести один год вдали от эфеба, а там посмотрим. Если же Людвиг не справится, я выберу нового барона так, как предписывает обычай. Людвигу не следует знать об этом, пока не придет время.

— Как будет угодно вашему сиятельству, — склонил голову Флетчер. — Будет ли угодно вашему сиятельству сообщить дату начала зачистки?

Хортон задумался. Сейчас идут тринадцатые сутки призвания демона, осталось примерно столько же, потом понадобится время, чтобы привести демона к покорности, если он окажется годен, или умертвить в противном случае… и еще потребуется время для отдыха.

— Срок — сорок дней, — сказал Хортон. — На сороковой день от сегодняшнего все должно быть готово, все --">