Кассандра Дженкинс - Пятый аспект

class="book">на него Хейдив-Ли глядел с нарастающей тревогой и опаской.

Новорожденный человеческий младенец до сих пор не издал ни звука.

Шайя-Ли — жена Хейдива — вынесла ребенка из хижины, как только он появился на

свет. Хейдив еще чувствовал жар его тела, когда он оказался в его руках. Кровавые

разводы на льняных тряпицах, в которые укутали малыша, были влажными. В этом

ворохе пеленок пандарен даже не смог разглядеть личика младенца.

— Как она? – прошептал жене Хейдив.

Шайя-Ли покачала головой и тоже ответила шепотом:

— Очень плохо. Надеюсь, мы не опоздали. Иди, Хейдив, пора.

Захватив один из факелов, воткнутых в землю у входа в хижину и прижав к груди

горячего младенца, пандарен направился к неприветливому черному лесу. Ничего другого

не оставалось, ведь это была его идея.

Хейдив уже преодолел половину пути, а новорожденный по-прежнему молчал. Отец

пятерых детей надеялся, что теплые объятия всего лишь убаюкали человеческого ребенка.

Остановиться и развернуть пеленки пандарен не решался. Обратного пути не могло быть.

Он все равно доставит младенца Бронзовому Дракону — даже спящим и молчаливым.

Хейдив допускал мысль, что, возможно, человеческие младенцы, в отличие от

пандаренов, при своем рождении вовсе не обязаны заходиться в истошном крике.

Грозовые тучи по-черепашьи неспешно преодолевали небосвод. Сосны источали крепкий

хвойный аромат, который при полном безветрии застаивался и кружил голову не хуже

темного медового пива. Черно-белой стрелой Хейдив мчался через хвойные леса на

встречу со Спасителем Пандарии.

Века минули с тех пор, как могущественный Аспект Времени скрыл остров пандаренов в

Безвременье. Но даже спустя столькие годы спокойной жизни, Хейдив-Ли помнил

истории Кейган-Лу об Азероте, где вместо урожая сеяли смерть, о детях, которые из-за

оружия отвыкли от игрушек. Такой мир, в котором ненависть впитывалась с молоком

матери, не подходил пандаренам. Они испробовали все, лишь бы не допустить войны в

Азероте, но к миролюбивым медведям мало кто прислушивался. Расы Азерота с упоением

уничтожали друг друга, и пандарены не могли оставаться в стороне. Для них жизнь была

основой мироздания, а ценность жизни – неоспоримой истиной. Войны губили Азерот, и

пандаренов постигла бы та же участь, что и другие расы, если бы в их судьбу не вмешался

Бронзовый Дракон. Ноздорму спас мирных медведей, скрыв Пандарию в особом

временном потоке. И в те далекие времена предки Хейдива заключили с Аспектом

Времени договор – когда придет срок, пандарены должны были выполнить одну-

единственную просьбу Ноздорму. Разве могли они отказать своему Спасителю?

На смену тревогам пришла плавная размеренность, в которой навсегда были забыты

многие традиции, обязательные для выживания в жестоком Азероте. Таким был и совет

племени. В новой островной жизни редко появлялись серьезные задачи, которые

требовали созыва всего племени и которые не находили бы быстрого отклика среди

сородичей. Веками никто не ступал на их земли, не пробовал их пива и не рушил

устоявшегося уклада жизни Пандарии.

Пока не пришел час исполнять данное веками назад обещание. Бронзовый дракон вновь

прибыл в земли Пандарии и на этот раз не один — на его спине лежала беременная

человеческая женщина. При смерти.

Кейган-Лу был единственным пандареном, который выжил с тех древних времен. Старый

Кейган больше походил на снежного медведя, чем на пандарена — черные пятна на его

лапах и ушах поседели. Он редко покидал своей хижины, но до сих пор помнил день

Обещания.

— Кейган-Лу, — пророкотал бронзовый гигант, — твой народ обещал мне.

Великовозрастный пандарен выглядел польщенным. Сам Аспект Времени помнил его

имя.

Молодые пандарены сбились за седой спиной Кейган-Лу. Хейдив тоже был среди них, но

больше, чем остальных, его внимание привлек вовсе не бронзовый дракон, а бледная, не