Игорь В Мерцалов - Новейшая оптография и призрак Ухокусай

приберись в студии. Проследи, чтобы Переплет хорошенько подмел, а то пылища у нас — перед клиентами стыдно.

Упырь занялся делом, а Сударый совершил утренний туалет, оделся в коричневый костюм (собственно, единственный), повязал галстук-бабочку и спустился вниз.

Из студии неслись препирательства упыря и домового Переплета. Слышалось ворчливое: «Я и костюм гладь, я и все…»

Насчет убожества премьер-министр во сне, конечно, преувеличил, но спору нет: обстановка в приемной бедновата. Стол секретарши, шкаф для верхней одежды, вешалка для посетителей, стойка для тростей, а еще полупустой стеллаж, который запланирован для альбомов с репродукциями, живые картинки на стенах — вот и все. Пустовато как-то. Пальму в кадке, что ли, поставить? Фу как пошло…

Вереда уже была на месте. Заметив Сударого, поспешно спрятала что-то в ящик стола и приветливо улыбнулась начальнику:

— Доброе утро, Непеняй Зазеркальевич!

— И тебе утро доброе, Вереда.

В ящике кто-то отчетливо шебаршился, но Сударый сделал вид, будто ничего не замечает. Непозлобина Вереда Умиляевна, студентка-второкурсница, училась на заочном отделении факультета биомагии, получала стипендию и в ателье работала на полставки. А работала очень хорошо, к тому же была собой миловидна, так что молодой оптограф смотрел сквозь пальцы на ее пристрастие к экспериментам на рабочем месте, лишь бы результаты экспериментов не попадались на глаза посетителям.

— Будь добра, загляни, пожалуйста, в астрологический календарь и скажи, сбываются ли сегодняшние сны.

Девушка, оставив попытки щелчками по ящику успокоить сидящий там плод ее биомагических упражнений, открыла календарь и объявила:

— Нет, Непеняй Зазеркальевич… Ах, простите, проглядела: у вашего знака сбываются!

— Прекрасно, — не то просто в воздух сказал, не то попытался внушить себе Сударый, которому после нынешних снов оставалось уповать лишь на то, что царь как будто бы не покидал столицы. — Так, что у нас намечается на сегодня?

Вереда открыла журнал:

— Сегодня, Непеняй Зазеркальевич, у нас удачный день, и не по астрологическому календарю, а по предварительной записи. На десять часов — романтический портрет, на десять тридцать и одиннадцать — торжественные портреты в мундирах, из них один — на поле брани. И на три — групповой снимок, фамильный портрет на восемь персон с собачкой.

— Интересно, собачка включена в состав персон? — хмыкнул появившийся в приемной Персефоний. — Непеняй Зазеркальевич, с реактивами туго. Только я больше в лавку не пойду, меня там даже слушать не хотят. Вы бы сами как-нибудь — а я пока табурет починю.

— А что с табуретом? — несколько более нервно, чем собирался, спросил Сударый.

— Да ножка расшаталась. Но вы не тревожьтесь, я сделаю.

— Превосходно, — кивнул оптограф. Усилием воли вернув себе боевое расположение духа, окинул генеральским взором личный состав и объявил: — Итак, сегодня большой день, господа, и мы должны провести его достойно! Готовьтесь, я буду, как всегда, через сорок минут.

Постукивая тростью по брусчатке, Сударый прошел до середины квартала, пересек проезжую часть, пропустив повозку-самокат и двуколку, запряженную рысаком, поморщился вместе с другими прохожими, когда какой-то лихач на ковре-самолете с несносным провинциальным шиком промчался разве что не по головам, и вошел в «Обливион», кафе, принадлежавшее господину Кренделяки.

Несмотря на слухи о мастерстве упомянутого господина, «Обливион» не числился среди лучших заведений города Спросонска, и цены в нем были приемлемые. Сударый сел за свой любимый столик у окна. К нему подошла русалка (официантками у Кренделяки работали только русалки), он заказал себе салат и, памятуя о предстоящих заработках, ма-аленький бифштекс под соусом пикан, особенно упирая на то, что бифштекс «ма-аленький» не просто так, а потому, что под соусом пикан большие и средние бифштексы попросту неуместны. Кроме того, заказал он себе чашку кофе и утреннюю газету.

В ожидании заказа Сударый изучал газету, профессионально интересуясь не столько новостями, сколько размещенными на полосах спиритографиями. Впрочем, не удержался от того, чтобы внимательно просмотреть первую страницу, — но нет, царь-батюшка планировал награждение двух генералов, переговоры с послом из Забугорья по поводу импорта окорочков магически взращенных кур, торжественный бал в честь --">