Антология , Эллен Датлоу , Терри Виндлинг - Зеленый рыцарь. Легенды Зачарованного Леса (сборник)

облаченной в черное. Танцоры, словно вышедшие из легенд о Робине Гуде, развлекают толпу, а Джек-в-зеленом, который по натуре своей является трикстером, дурачится и ловит симпатичных девушек. Наконец они достигают лесистого холма возле местного замка – и танцоры, обнажив деревянные мечи, изображают символическое убийство Зеленого человека. Затем над ним торжественно читают стихотворение-заговор, и веселье продолжается, причем каждый участник процессии старается заполучить на удачу листочек из его костюма. (Согласно фольклористу Джеймсу Фрэзеру, «убийство древесного духа всегда ассоциируется с его будущим возрождением в более молодом и энергичном облике».)

В Баварии по деревням бродил его дальний родственник – древесный дух Pfingstl. Его наряд был сделан из листьев ольхи и орешника, а макушку венчала высокая шляпа, украшенная цветами. Его сопровождали двое мальчиков с деревянными мечами. По весне эта маленькая процессия обходила дома и стучалась в случайные двери, выпрашивая подарки – но вместо них частенько получая ведро воды на голову. Как и в Англии, шествие заканчивалось тем, что мальчики обнажали мечи и совершали ритуальное убийство Зеленого человека.

Во французской Пикардии существовала другая традиция: один из членов Compagnons du Loup Vert^[2], наряженный в зеленую волчью шкуру и листья, пробирался в деревенскую церковь со свечой и цветочными венками. Он дожидался, пока не пропоют «Славу», затем направлялся к алтарю и стоял там всю мессу. В конце ее прихожане набрасывались на зеленого волка, срывали с него «шкуру» и забирали себе по листку на удачу.

В некоторых традициях слышны отголоски более древних, дохристианских обрядов. В ранних языческих религиях деревья считались священными, а чащи служили домом для богов, богинь и самых разных духов природы. Наиболее устойчивые анимистические взгляды (включая почитание деревьев и природы как таковой) были характерны для жителей европейского Севера и Британских островов – то есть двух областей, где христианские священники Темных веков (например, святой Бонифаций из Девоншира) особенно упорно сражалась со старыми верованиями, срубая священные деревья и выжигая целые рощи. На дальнем Севере, в диких заснеженных лесах Скандинавии, люди верили, что центром Вселенной является гигантский ясень Иггдрасиль. Три его огромных корня связывали Асгард (мир богов), Йотунхейм (мир ледяных великанов) и Нифльхейм (загробный мир) со срединным человеческим миром.

Кельтские племена Британии и Ирландии наделяли деревья магическими свойствами – а их верхние ветви высоко ценились друидами, воинами и целителями. Каждая буква огамического алфавита обозначала какое-либо растение и несла в себе магические ассоциации. Кельтская символика деревьев необычайно поэтична и нашла широкое отражение в мифах. В своей выдающейся книге «Белая богиня» английский поэт Роберт Грейвс подробно анализирует последовательность и значения всех букв «древесного алфавита». Также он высказывает предположение, что знаменитая валлийская «Битва деревьев» (группа поэтических произведений, собранных в древнем манускрипте «Книга Талиесина») подразумевает стихотворное состязание друидов-сказителей, а не буквальное сражение растений.

Священные деревья и рощи также играют центральную роль в греко-римской мифологии. Дуб издавна почитался как дерево Зевса, и жрецы слышали волю своего бога в шелесте его ветвей. Адонис, бог сменяющихся времен года и новых урожаев, был рожден из ствола миррового дерева. Нимфа Дафна, пытаясь избежать домогательств Аполлона, обратилась в лавр, который стал символом поэтического вдохновения и священным растением в различных женских культах.

Многие ученые полагают, что предшественником Зеленого человека был бог Дионис – он тоже часто изображался в маске, увенчанный листьями плюща и винограда. Это притягательное, но опасное божество считалось покровителем дикой природы, вина, безумия и религиозного экстаза. Помимо этого, в своей ипостаси Океана Дионис являлся богом подземного мира и ассоциировался со смертью и возрождением, – не в последнюю очередь потому, что был, по некоторым легендам, рожден трижды. В первый раз – как сын Зевса и Персефоны (еще во младенчестве растерзанный титанами), затем – как сын Семелы Фивской (из-за ревности Геры, погибшей до рождения ребенка) и, наконец, как сын Зевса, которого тот извлек из чрева Семелы и доносил в собственном --">