Виктория Шкиль - Тьма надвигается с Севера (СИ)

места, не смотря на тычки и приказы хозяина. Оставив заупрямившееся животное в покое, пустынник слез сам и, отцепив от седла связку притороченных к нему кожаных бурдюков, отправился к колодцу своим ходом. Это в чужие дома приличному гостю нельзя заходить, а вот набрать себе воды законы восточного гостеприимства не возбраняли.

У огороженного каменным кольцом источника царил беспорядок. Валялись перевёрнутые корзины, груды какого-то тряпья, летали жирные мухи. Крышка, закрывающая верх колодца от песка, была немного сдвинута в сторону, как если бы кто-то уже брал отсюда воду и не накрыл её за собой. Из-за этого ветер уже успел нанести в внутрь песка и вода была немного мутноватой. Помянув тихим не злым словом чужую рассеянность, пустынник раскупорил бурдюки и, перегнувшись через каменный бортик, сунул их в воду. Из колодца в лицо кочевника пахнуло приятной прохладой, что тот не выдержал, убрал с лица закрывающую его ткань тюрбана и, зачерпнув ладонью живительную влагу, с жадностью приник к ней. Но едва он успел поднести руку с водой к лицу, как тут же вылил её, весь перекосившись от омерзения. Тухлая! Ещё не до конца веря в такую подлую несправедливость, мужчина подхватил с бортика глиняную чашку, зачерпнул ею воду и, поднеся к лицу, недоверчиво принюхался. Реальность оказалась даже хуже, чем ему подумалось на первый взгляд — в воде плавали черви. Это могло значить лишь одно…

Схватившись руками за край настила, пустынник решительно перевернул его, сваливая в сторону, открывая весь колодезный желоб, и обмер. У противоположной стороны, по пояс погружённые в воду сидели в обнимку два женских трупа. Пустынник много насмотрелся мертвецов на своём веку, но таких ещё не видел. Ещё не разложившиеся, но с пустующими провалами глазниц и засохшими корками вытекших глаз они производили жуткое впечатление. Что могло убить этих людей, прятавшихся здесь?! Что заставило вытечь их глаза?! Одно только предположение об этом вызывало в душе пустынника дикий суеверный ужас и выводило только одно имя:

— Зулл Саракаш!

Сабля сама прыгнула в дрожащую руку, хотя от этого имени не спасла бы ни одна, даже самая крепкая сталь. Поминутно оглядываясь и спотыкаясь о разбросанный по земле мусор, будто ожидая увидеть окружавшего его врага, пустынник бросился к верблюду, одним прыжком взлетев в седло между горбами.

Его слуги были здесь! Они убили, а потом призвали к себе всех, чьи трупы нашли! Прочь! Прочь из этого проклятого места!!!

Яростно понукая верблюда палкой, пустынник сходу пустил своего зверя в галоп, напрочь забыв и о воде, и о брошенных в колодце бурдюках.

[1] Очень не приятная как по характеру, так и по внешнему виду богиня. Часто изображалась в образе червя. В древности была покровительницей черной магии и потому часто почитается различными колдунами, жаждущими приобщиться к тайнам вредоносной магии. Являлась богиней Пустыни, из которой она насылала на селения ветра-суховеи и свирепые самумы, иссушала колодцы и убивала оазисы

[2] Оседлое племя на Севере государства Атраван

[3] Буквально означает проповедник. Так же это священник, который может вести службы в храме.

Глава 1. Гости из-за моря

Глава 1. Гости из-за моря

Первыми живыми существами, встречающими подходящие к берегам парусники, были дельфины, с радостными криками игриво выпрыгивающие из лазурных вод Южного моря и на правах хозяев пристраиваясь к кораблю под киль, словно ведя его за собой. От высящихся на побережье крепостных стен крупного людского города с золоченными солнечным светом зубцами и острыми шпилями башен, к идущим с Востока кораблям, спешила, быстро приближаясь, лодка с людьми. Это была вытянутая пузатая посудина с длинными рядами вёсел вдоль борта, смешная и несуразная, как всё, что творили люди. Эльвенорские корабли шли к ней на встречу, будто величавые лебеди, изогнув узорчатые шеи-форштевни, словно крылья, вздымая над палубой белые треугольники парусов. Это было очень красивое и величественное зрелище, в то время как кораблик варваров вообще не имел мачты и двигался рывками. По сравнению с крутобокими эльфийскими парусниками, он казался стоявшему на палубе эльфу брошенным в воду жуком, мотыляющим своими лапками-вёслами.

— Этот что-то вроде пограничной стражи, — пояснил незаметно появившийся подле него капитан корабля, перехватив взгляд --">