Павел Степанович Миротворцев - Волшебник [СИ]

произвели на меня намного большее впечатление, чем черное пламя в глазах самих Рыцарей или зеленое пламя у Костяного Короля^[5].

Выбеленный череп скалился на меня рядом идеальных, белых зубов и смотрел пустыми, черными глазницами. Но это не был обычный череп. Чуть выше лобной кости, череп изменялся, создавая вокруг головы вид короны "о девяти зубцах", только сделанной из кости. У Костяного Короля был схожий череп, правда в три раза больше и с семью костяными зубцами. Вот только таких трофеев в нашем городе было целых четыре, а головы Лича ни одной.

Главное теперь выбраться с этой головой.

Укутав свой трофей в трофейные же остатки плаща, затолкал его в мешок. Тяжеловато и неудобно. Как бы моя жадность не вышла мне боком. Две головы Рыцарей Смерти, одна Лича и еще килограмм двадцать других побрякушек. Вместе с мечом, щитом, кинжалом, метательными ножами, поясом с эликсирами, да усиленными криитом кожаными доспехами получалось килограмм под шестьдесят. Будь на моем месте кто другой из нашего народа, так ему бы было все ни почем, но я другое дело. Помимо того, что мое тело все еще развивалось, я умудрился заполучить в свои вены "блуждающую кровь".

Раздался утробный вой Рыцарей Смерти.

Ага! Пора сваливать! Такой наглости как убийство своего Повелителя они просто так не оставят, да и про их собратьев забывать не стоит. В ближайшее время нашим в подземелье будет лучше не соваться, а мне так и того дольше. Каждое убийство нежити, которая владела магией, оставляло свой след на убийце. И не просто оставляло! По сути это был и дар, и проклятье. Чем сильнее магически была убитая нежить, тем сильнее оставался "отпечаток". Нежить буквально чувствовала своего убийцу владеющиейго дольше. ля они просто так не оставят. не заметилеланной из кости. или зеленое у Костяного К, сразу нападая на такого человека, но и сам человек начинал лучше чувствовал нежить. Например, убийство Костяного Короля давало возможность чувствовать зомби и скелетов. Убийство Рыцаря Смерти позволяло ощущать гулей, вурдалаков^[6] и псевдооборотней^[7].

А, как я только что узнал, убийство Лича позволяло чувствовать Рыцарей Смерти и Костяных Королей. Откуда я это узнал? Все просто! Рыцарей Смерти я чувствовал на двенадцатом уровне целых тридцать пять особей, и еще шесть Костяных Королей. Самое плохое, что одного из последних я чувствовал прямо на своем пути. Нет, плохим здесь был не факт препятствия, а степень опасности. Нет, так тоже не верно. Точно! Я же ведь так до конца и не представился. Думаю, после этого все станет на свои места.

Итак, позвольте представиться — Эльтас ди Амару. Один из потомков великого дракона Амару, название моего народа Соробору, данное нам Амару в честь своего младшего брата. Среди других разумных рас больше известны, как Амарийцы, Сороборийцы или, что зачастую, просто Варвары. Мы такие одни, поэтому никто даже не добавляет, что мы Варвары Хрустального Кряжа или, хотя бы, просто Южные Варвары. Впрочем, Варвары это еще тоже нормально. Вполне такое неплохое определение нашему народу, все-таки мы не самые чувствительные люди на земле, если не сказать больше. Прямые, честные, не делаем подлостей, несколько грубоватые, и, — что уж тут скрывать? — в большинстве случаев немного глуповатые, по крайней мере, на взгляд остальных. Зато мы отличные воины! Каждому, как говорится, свое.

Так, опять я что-то не о том.

Сбросив со спины рюкзак, взял с пояса сразу три пузырька и, сделав глубокий вдох, стремительно рванул прямо на показавшуюся из-за поворота толпу скелетов и зомби. Так вот, возвращаясь к теме, почему Костяной Король и почему мне не повезло с ним встретиться? Опасность, он, конечно, представлял для меня большую, но главное проблема состояла не в этом. Получить за один рейд две головы Рыцарей Смерти — это удивительно. Получить вдобавок к ним голову Лича — это невероятно. Но если вмести с ними, еще и принести голову Костяного Короля — это просто безумие. И вот в последнем слове как раз все и дело. Я ведь так и не сказал, как еще нас любят называть.

Ненормальные Психи.

Глава 1

Широко зевая, и потягиваясь, Штрогольд заступил на смену. Засидевшись допоздна у своего друга, он теперь в сердцах проклинал тот момент, когда согласился остаться на "еще по капельке и расходимся". И ведь знал, знал! Сколько уже раз попадался на эти "капельки" просто не сосчитать, а ума так до сих пор и не набрался. --">