Диана Уинн Джонс - Хранители волшебства

Я мрачно оделась, ломая голову, что на сей раз понадобилось королю Кенигу. С тетей Бек он и так советуется раз в неделю, но обо мне вспоминает редко. Более того, по этому поводу идет тихая война, поскольку тетя Бек почти всегда берет меня с собой ради обучения. Тут мой дядюшка, король Кениг, злобно щерится, запускает в бороду пятерню и рычит – мол, пехота ему без надобности, – а тетя Бек на это отвечает очередной улыбкой тверже алмаза, сладкой-пресладкой, и обычно мне приходится сидеть при них и слушать, как король расспрашивает тетю Бек о знамениях по поводу набега на соседей или о том, как быть в этом году с посевами.

Интересно бывает, только когда тетя Бек требует серебряную чашу с водой и гадает королю. Я люблю смотреть, как она гадает: не то чтобы я вижу что-то в чаше, но за тетей наблюдать очень увлекательно. И такие приятные мурашки бегут по спине, когда она замогильным голосом вещает: «Вижу пламя на Пике Бурь, вижу, как разбегается в испуге скот…» А еще она никогда не ошибается. Когда она это сказала, из соседнего королевства на нас напали кланы Кормака, но благодаря тете Бек наш народ был к этому готов. Мне даже повезло одним глазком посмотреть на битву.

В общем, как нетрудно догадаться, тетя Бек – не только волшебница, но еще и мудрица, как и все женщины в нашем роду. Если у нас рождаются сыновья, они приводят себе невест издалека. Так и вышло, что король Кениг мне дальний родственник, поэтому меня и приучили называть его дядюшкой, а его сыновей братцами. Брат моей прапрабабки женился на сестре тогдашнего короля, и их сын был дед короля Кенига. Когда-то у нас была большая семья, мы славились как лучшие мудрицы на всем огромном острове Скарр, но это было во времена Двенадцати сестер Кеннеала. А теперь остались только мы с тетей Бек. Но тетя Бек по-прежнему считается лучшей из лучших.

Да и выглядела она соответственно, когда вышла из-за ширмы в парадном платье и принялась расчесывать мне волосы. Волосы у меня еще не до конца высохли, и их все время приходилось дергать, чтобы вытащить запутавшиеся со вчерашнего дня травы.

Глава вторая

Я точно знала, что, даже если пройду посвящение, все равно мне никогда в жизни не стать такой, как тетя Бек. Конечно, я заучила все обряды и заклятия, назубок знала травы и приметы про погоду, но для настоящей волшебницы этого мало. Это было сразу понятно, стоило только поглядеть на высокую худую фигуру тети Бек, грациозно шагавшей впереди, на ее темноволосую головку с красиво уложенными косами под изящно наброшенным краем пледа. У парадных башмачков тети Бек были красные пробковые каблуки, – кстати, башмачки стоили целое состояние, потому что их привезли из Логры еще до появления колдовской преграды, – и к этим ослепительно-алым кубикам не прилипло ни комочка грязи, ни веточки вереска.

А я была уже по щиколотку в грязи. Волосы у меня неопрятного тускло-каштанового цвета, а из косичек вечно выбиваются пряди, и ничем их не уймешь. Теперь эти пряди падали на лицо и уже растрепались. К тому же я маленькая для своих лет. Даже младшие дети из замка уже переросли меня, и я представить себе не могла, что когда-нибудь стану высокой или мудрой. Так и останусь навсегда крошкой Айлин в веснушках, с торчащими зубами и без волшебного дара, печально думала я. Да чтоб мне провалиться – даже Огго и тот выглядит внушительнее!

У Огго были новые башмаки на шнуровке до колен и роскошные новые тартановые штаны. На башмаки, должно быть, ушла уйма кожи, потому что ножищи у Огго преогромные – особенно по сравнению с тощими зашнурованными лодыжками. Я видела, как осторожно он ступает, чтобы не измазать башмаки торфом. Наверное, пообещал сапожнику, что будет надевать их только на выход.