Алексей Борисович Сальников - Тагильская школа (рассказ)

должны за ваше гостеприимство?

Она оглянулась на гостя с некоторым, кажется, укором и промолчала, Хл. толкнул друга под бок, и Пл. стало жарко от смущения.

– Что с вас взять? – обратилась хозяйка к Пл. – Нет, ну я понимаю, что дружок твой натурой не прочь расплатиться, только передай ему, что я молодая вдова, а ко вдове с такими предложениями подкатывать не след, а во-вторых, мне его натура не очень-то и глянулась, и, думаю, что если бы он так со мной расплатился, то еще бы должен был.

Настал черед рдеться Хл., Пл. опять получил локтем под ребра, ибо мысли Хл. хозяйка, видно, читала не хуже, чем сам Хл. читал мысли Пл.

– Просто неудобно как-то получается, – сказал Пл., – мы вас побеспокоили, вы еще вот ужин готовите, давайте мы вам завтра хоть дров нарубим утром.

– Ох-хо-хо, – отвечала хозяйка, – вы что, мальчики, толстовцы, али как? Что у вас за подход такой – али постель, али дрова? Вы мне еще огород предложите вспахать босиком. Прямо не знаю, что с вами делать. Как вас зовут-то, заботливые вы мои?

– Андреем, – ответил Пл.

– Вова, – сказал Хл.

Хозяйка называться не стала. Она ловко накрыла на стол и завела патефон. Только тогда заметил Пл., что полка для дисков просто ломится у хозяйки от записей Некрасова и Шаляпина, когда весь домик содрогнули низкие частоты и от уверенного, чуть нагловатого голоса Некрасова задребезжали оконные стекла, посуда на столе и его, Пл., печень.

Некрасов читал:

И до сих пор нет порядка в Отечестве нашем,

Страшен век человека заводов и пашен,

Декабристов сгноила, Александров убила толпа гламурных уродов,

Это ли матушка-Русь? Нет – это тюрьма народов.

Тюрьма народов, тюрьма народов, тюрьма народов.

Кто заправляет умами? Как растет Цесаревич,

Когда повсюду Тургенич и Достоевич?

Не говоря уже о Толстевиче, а уж его-то вера –

Не простота, не добро, не правда – сплошная химера.

Длиннее юбку, курсистка, не то не оторвешь от лобка

Автора "Войны", "Карениной" и "Филиппка".

"Войны и мира", "Анны Карениной", "Филиппка".

Давно с травы на кокс перешла бедная сивка-урка,

Знал ли Петр, что не будет города голубей Санкт-Петербурга,

Юрий ли знал, что не будет города фиолетовей, чем Москва,

За что евреев громить, когда есть поляки и татарва?

Пройдись по рынку, славянофил, и там все увидишь, ибо

Давно у нас вторая Речь Посполита повсюду,

Второе иго.

Второе иго, второе иго, второе иго.

– Вы, тетенька, не бомбистка ли часом? – обеспокоился либеральный Пл., когда песня кончилась и он смог наконец заглотить застрявший у него в горле кус шаурмы.

Хозяйка, севшая за стол напротив школяров, загадочно улыбнулась и сказала:

– Вижу теперь, Андрюшенька, что хоть в политике ты не разбираешься, но мальчик ты добрый, может быть, даже стихи пишешь. И за это я исполню три твоих желания, потому как, хоть у меня и ПМС, но я добрая фея и на меня во время ПМС снисходят припадки филантропии и альтруизма. А что до тебя, ушастенький, – она обратилась к Хл., который продолжал сметать все со стола, – то у тебя только одно желание исполнится, потому что припадки альтруизма и филантропии мои не безразмерны, но, думаю, паренек ты ушлый и своего не упустишь. Я давно не упражнялась в волшебстве, и пускай ваше согласие поучаствовать в колдовстве и будет вашей платой за постой. Одно условие только должна вам поставить, чтобы желания не повторялись и хоть чуточку интересными были.

– А вот чтобы все желания мои исполнялись, это интересное желание или как? – вопросил жадный Хл. набитым ртом.

Женщина разочарованно покривилась.

– Это желание, как старый анекдот, бородатое, его каждый третий загадывает, и поэтому исполняется оно всегда с подвохом. Ты это загадываешь?

Хл. согласно кивнул.

– Видишь ли, Володя, – сказала женщина, с натужным вздохом вытягивая из под стола громадный фолиант, разгребая им по сторонам грязные тарелки, – все дело в формулировке. Если бы ты загадал не просто чтобы твои желания выполнялись, а чтобы это происходило без малейшего усилия с твоей стороны, это было бы совсем другое дело. А так – придется поработать...

Она грохнула книгу прямо под нос Хл.

– На крайняк загонишь ее антиквару, – сказала фея, – и, мой тебе совет, бери лучше золотом, иначе инфляция все съест.

– Она хоть на русском? – с тоскою поинтересовался Хл.

– Стыдно слышать такое от человека, у которого и за латынь и за --">