Елена Сергеевна Счастная - Жена в наследство. Книга 2

сверху вниз. Остановилась, будто ждала его сопротивления. Но он не стал ничего говорить, не стал её отталкивать, пусть и хотел. Он позволил продолжить, наблюдая за ней и поражаясь собственным необъяснимым ощущениям. Будто шёл, качаясь, по ненадёжному мосту. И надо, просто необходимо довериться всем этим прогнившим на вид, трухлявым доскам и истлевшим канатам – иначе не перебраться на другой берег. Иного пути нет.

Гнев утихал. И на его место приходила невыносимая усталость. Просто не хотелось больше ничего делать. Даже шевелиться лишний раз. А Паулине быстро проверила рану и, обработав, перевязала вновь, не сказав больше ни слова. Разделив оставшиеся ещё запасы мяса и лепёшек на две части, чтобы хоть немного подкрепиться утром, они поужинали и устроились спать.

Единственное, что спросила Паулине напоследок:

– Они точно сюда не проберутся? – шёпотом, прижимая кулачки к груди.

Хоть и хорохорилась, держалась, а всё равно боялась проводить ночь в Пустоши. Помнится, он сказал, что сумеет её защитить, иначе не достоин. Какая глупость в самом деле. Защищаться нужно не от слангеров, а от неё самой.

– Точно, – буркнул Хилберт, отворачиваясь.

Нельзя смотреть. Особенно когда она так близко. Обернётся бедой: он просто возьмёт её силой – от ещё ворочающейся в груди злости и давящего мозг даже сейчас возбуждения – ведь Паулине вряд ли согласится теперь лечь под него добровольно. А ему, признаться, хотелось её гнева и сопротивления. Хотелось до зуда в ладонях и напряжения в паху. Проклятая ядовитая змея с гибким телом, завораживающей грацией и магнетическим взглядом. Паулине дер Энтин. Его личное наказание плетью по уже рассечённой плоти – изо дня в день.

Скоро Паулине совершенно непосредственно уснула. И хоть до этого она пыталась держаться на расстоянии, немного отодвинуться, теперь расслабилась и перекатилась к Хилберту под бок в поисках тепла. Прижалась грудью к его спине, бедром – к пояснице. Двигаться было некуда, потому он смирился и скоро тоже уснул.

– Хилберт… – осторожный шёпот вырвал из чуткого поутру сна. – Хилберт!

Он шевельнулся, сбрасывая последнюю дремоту, и понял вдруг, что под его рукой слегка встревоженно вздымаются хрупкие рёбра, проступающие под кожей, ощутимые даже через ткань плотного платья. Он, ещё не вполне осознавая свои действия, скользнул ладонью чуть ниже, на мягкий живот – тот дрогнул от прикосновения. Послышался тихий вздох. И тогда только донеслась до рассудка вялая мысль: он лежит на твёрдой скамье, от которой уже онемел бок, и обнимает Паулине, весьма крепко прижимая к себе.

Хилберт отдёрнул руку, будто обжёгся.

– Что? – выдохнул, яростно потирая глаза. – Встаём. Пора идти… Да.

– Хилберт. – На сей раз Паулине тронула его плечо. – Око Хельда. Оно погасло.

Он вскочил резко, проснувшись окончательно. В боку стрельнуло болью, но это ладно, потому что шар в руках изваяния Светлого и правда перестал излучать сияние. А значит, порождения скоро почуют, что защита Храма пропала, и ринутся сюда. Через какое-то время, конечно, потеряют интерес к этому месту, но в первые дни здесь будет очень опасно.

– Надо уходить. Немедленно.

Хилберт встал и, быстро покидав вещи в сумку, потащил Паулине прочь.

– Надо осмотреть рану. Может, перевязать, – попыталась возразить девушка.

– Мениэр Видбри осмотрит. Дойду и так.

Они спешно выдвинулись в обратный путь. Задерживаться больше нет резона. Так или иначе, возвращаться придётся, но прежде – восстановить бы защиту Храма. Однако если Хилберта не возведут в ранг Главы, этого не случится. Сплошные неурядицы. И кто им виной?

Хилберт невольно посмотрел на Паулине, которая, стараясь не отставать, шла за ним без единой жалобы. Она всю неблизкую дорогу до Волнпика остерегалась разговаривать. Ограничивалась односложными фразами. Может, опасалась отвлечь, помешать той сосредоточенности, с которой Хилберт озирался, чтобы не пропустить опасность. А может, просто подбирала слова. Или решала, как будет изворачиваться дальше.

Сегодня Хилберт совсем пришёл в себя, пропали те страшные ощущения развороченности – а потому встретить на пути порождения он не боялся. Даже несмотря на рану. Но, к счастью, обратный путь оказался спокойным и как будто более коротким. Несколько раз слышались вдалеке шаги и тихий клокочущий рык, но никто не напал. Словно твари чего-то опасались. Паулине настороженно --">