Мэй - Кантарионская мозаика (СИ)

назначению?

Но Лир только лукаво улыбнулся:

— Ну, и чудненько. Ты, сестренка, никогда не ценила моих подарков, но я рад, что находишь им применение. Он пойдет с тобой во дворец?

Последнюю фразу Лир говорил, уже отвернувшись от демона и продолжая свое нетерпеливое хождение по комнате. О торговце благовониями явно уже забыл, переключившись на более интересные вещи.

— Конечно, — пожала плечами Миледана. — Хотя ты знаешь, как я не люблю эти приемы.

Аэрис успел сменить много хозяев и отточить навык понимания чужих интонаций и настроений. Он слышал, что сестра действительно сочувствует брату, а настроение Лира хоть и менялось со скоростью ветра, но ощущалось скрытое за всем раздражение.

— Встретимся там, — заявил Лир. — Я поеду вперед, верхом. Хочу еще в одну лавку заглянуть.

— Только не надо больше подарков.

Смех брата раздался уже от дверей.

Город ошарашивал. Обрушивался лавиной запахов и звуков, жаром нагретых солнцем камней и духоты, которая доползет до своего пика к полудню.

Аэрис редко выходил из дома. Лишь несколько хозяев пару раз брали его с собой, чтобы похвастаться трофеем. Он стоял среди разодетых в шелка аристократов, совершенно голый, с натертой маслом кожей и золотой цепочкой, что тянулась от ошейника к руке господина. Рабы для удовольствий всегда были дорогими, а уж демоны — тем более. Как объяснили Аэрису в Доме наслаждений, демонов слишком мало, да и не все королевства одобряют рабство таких малочисленных племен. Другие же опасались их магии.

Сжавшись в углу паланкина, среди подушек, Аэрис радовался, что хотя бы тонкая белая ткань отделяет его от Тарвентина. И все-таки поглядывал сквозь щель в разошедшихся полотнах.

Аэрис видел стены домов из известняка, украшенные мозаиками фасады, яркие ткани, обозначавшие принадлежность к гильдиям. Рябило в глазах от толпы, разодетой так пестро и ярко, как будто на праздник. Солнце слепило, и привыкший к помещениям без окон Аэрис только удивленно моргал.

Многоголосье царило такое, что можно было услышать не меньше трех-четырех языков, а над ними периодически взлетали монотонные напевы молитв с вплетаемой в них магией, от которой покалывало кончики пальцев.

Столица оглушала ароматами. Пряностей и благовоний, соленой воды и кожи, кисловатый запах пота и животных, навоза и шерсти.

Последнее навевало неприятные воспоминания, и Аэрис украдкой посмотрел на госпожу. Миледана сидела, развалившись среди подушек, и откровенно скучала. Вряд ли поездки сквозь центр города были для нее чем-то необычным.

— Я могу обратиться? — осторожно спросил Аэрис.

Она скользнула по нему взглядом и рассеянно кивнула.

— Если вы не хотите использовать меня сами, может, собираетесь отдать кому-то?

Во взгляде Миледаны промелькнуло удивление:

— Я не буду тебя продавать.

— Я имел в виду не это…

— Не волнуйся, — фыркнула Миледана. — В распоряжении моего брата столько девок и мальчиков, что ты ему не нужен. Если сам не захочешь. Лир может быть нежен.

Мимолетно Аэрис подумал, знает ли госпожа это сама, или просто так говорит? В домах благородных аристократов в спальнях творилось многое, и на это смотрели сквозь пальцы.

— А моего второго брата ты точно не заинтересуешь.

Вот это было удивительно, еще об одном родственнике Аэрис слышал впервые, в поместье его не было сегодня. Хотя кто станет рассказывать рабу? И всё же оставалась еще деталь, которую он должен выяснить.

— А вы… ты не отдашь меня собакам?

На лице Миледаны отразилось такое недоумение, что Аэрис смущенно опустил голову и пояснил:

— Демоны восстанавливаются гораздо быстрее людей, многие мои хозяева желали на это посмотреть.

— Их самих стоит отдать псам! — заявила Миледана. — Нет, Аэрис, мне нужен секретарь. Я не стану тебя наказывать, если будешь хорошо себя вести. Неповиновения я тоже не позволю.

— Разумеется, госпожа.

Он невольно повел спиной, где между лопаток еще оставались крошечные шрамы — следы того, как приучали к послушанию. Повторения Аэрис не хотел. Да и ошейник плотно охватывал шею, не давая

--">