Дмитрий Александрович Тихонов , Екатерина Кузнецова , Андрей Бородин , Сергей Тарасов , Богдан Гонтарь , Дмитрий Геннадьевич Костюкевич , Александр Агафонцев , Роман Придорогин , Дмитрий Николов , Андрей Анисов , Андрей Скорпио , Денис Хайдаров - МЕДИАНН №3, 2020

пройти обряд посвящения.

— Обряд?

— Да, у нас так принято. Ну, понимаешь, ты же не барласка. Тебе надо пройти посвящение. Стать одной из нас, понимаешь?

Девушка кивнула. Понимала на арго она лучше, чем разговаривала.

— Стать одной из вас, да?

— Ага. Помолчи, женщина, я ем.

Уплетая аппетитный плов, Есуген с грустью думал, что так вкусно он покушает еще нескоро. Юми всегда отвратно готовила. Хотя не ему жаловаться: будучи безродным сыном монгола и китаянки из Истинного Медианна, он за свои пятьдесят шесть зим сумел добиться звания сотника из армии… Как же зовут очередного Великого Хана барласов?.. Впрочем, неважно. Главное, что он сотник над джагуном, офицер практически высшего состава, а не какой-то там ремесленник или нукер. У него есть свои четыре юрты, восемь коней, три десятка овец и десяток волов в основном курене, две жены и сотня преданных бойцов в подчинении. А еще играющая музыку волшебная машинка, захваченная в одном из селений на границе с Дораем. Такое многого стоит. Не каждый из барласов может похвастаться подобным состоянием.

Наевшись до отвала, Есуген с удовольствием пустил ветры и растянулся на лежаке, поглаживая живот. Отец учил его, что есть всегда следует впрок, если хочешь стать настоящим багатуром. Поэтому всю жизнь Есуген был жилистым и тощим, как спичка, пребывая в безостановочном движении, и лишь сейчас, ближе к сытой старости, стал набирать вес. Еще раз с удовольствием пустив газы, он уставился в потолок юрты и приказал Мирце:

— Включи музыку.

Девушка метнулась в угол и нажала кнопку на тот самом музыкальном устройстве, которое иногда приходилось подзаряжать от автомобильного аккумулятора, дающего волшебное «лектричество» сквозь тонкие бронзовые нити. Сам процесс Есугена не интересовал. Его завораживало то, каким образом в устройстве размером с ладонь помещался невидимый поющий человек.

Пел незнакомец всего тридцать песен на языке, непонятном кочевнику, но проскальзывали изредка знакомые по арго слова. Вот сейчас Есуген с удовольствием вслушивался в мелодичную речь:

«Я выключаю телевизор, я пишу тебе письмо про то, что больше не могу смотреть на дерьмо.

Про то, что больше нет сил, про то, что я почти запил, но не заб-ы-ы-ы-л тебя..

Про то, что телефон звонил, хотел, чтобы я встал, оделся и пошел, а точнее, побежал.

Но только я его послал, сказал, что болен и устал, и эту ночь не спал…»

Суть песни Есуген улавливал, и даже сочувствовал герою песни (ощущая себя в похожей ситуации перед предстоящими хлопотами), но не мог понять значения некоторых слов, а особенно таких, как «телевизор» и «телефон». Почему «телевизор» выключается, а «телефон» звонит? Телевизор — это что-то вроде того электрического аккумулятора, а телефон это иное название колокола? Ох, сколько вопросов в жизни…

Есуген немного задремал, но вдруг резко подскочил, испугав женщин. Ему привиделся трехглазый бык с туловищем как у каракатицы, оскаливший острые зубы в истекающей кровавой слюной пасти; на башке у быка сияла украшенная черепами корона, и существо щелкало этими черепами друг о друга, приближаясь к спящему Есугену.

— Бир Тенгри, бир Тенгри! — быстро шептал сотник, отгоняя злого духа. Ямараджа плотоядно оскалился на Мирцу, но сон уже схлынул, а явь вступила в законные права, и стоило Есугену моргнуть пару раз, как он уже не обнаружил никакого чудовища у себя в юрте.

— Что случилось? — взвизгнула Мирца.

— Ямараджа приходил…

— Кто?

— Бог смерти, глупая женщина! — рявкнул Есуген. — Наш дом теперь осквернен. Нет нам спасения, раз уж сам Яма решил нас навестить! О мои седины, что же нам делать, что же нам…

Но тут в голову пришла мысль, что Ямараджа явился ему не просто так. Что там говорил буддак? Мирцу должны принести в жертву, и божество могло прийти из-за ненасытной жадности, посмотреть на свою будущую невесту. Тогда проклятия опасаться не стоит; это скорее добрый знак, обещающий ему, Есугену, процветание и достаток в будущем. За его мужскую жертву… Он как-никак отрывает от сердца молодую и красивую жену.

Сотник с жалостью посмотрел на Мирцу. Несчастная, она ни о чем и не подозревает… Ее мусульманский бог, Аллах, не вмешивается в дела людей. Однако в степи действуют совсем иные законы мироздания. Демоны и боги тут так и кишат, и порой отличить их друг от друга довольно сложно. А уж тем более понять, что им от тебя понадобилось.

--">