Мэделин Ру - Восход теней

одет в какие-то отрепья, немытые волосы слиплись от грязи, в бороде застряла солома пополам со щепками – очевидно, следы недавнего взрыва. Двое других выглядели обычными крестьянами: домотканая одежда в заплатах и стеблях скошенных трав, лица обветрены от каждодневной работы в поле.

– Яго, несчастный ты недоумок, я же позволил тебе пожить – пожить! – у меня в амбаре, а не устраивать там дурацкие эксперименты!

Между тем дым рассеялся, и, подбежав ближе, Андуин понял, что крестьяне друг с другом в родстве, что это отец и сын (последний – просто-таки копия родителя в миниатюре, даже рыжая борода точно такая же, только седины в ней поменьше).

Старший крестьянин, подняв сжатые кулаки, бросился к Яго, однако негромкий, но безошибочно узнаваемый звук покидающей ножны стали заставил его разом остановиться и замереть. Обернувшись же, он наткнулся… нет, не на клинок – всего лишь на невозмутимый взгляд Матиаса Шоу. Меч Шоу так и остался в ножнах: одного намека на то, что он может быть пущен в ход, оказалось довольно, чтобы крестьянин остановился и призадумался.

– Джентльмены, – негромко заговорил Андуин, успокаивающим жестом поднимая кверху ладони, – что здесь у вас стряслось?

– Никакой он не джентльмен! – взревел крестьянин. – Пьяница он мерзопакостный, а в амбаре моем самогон свой паршивый варил! Вот, поглядите, во что превратилась крыша! И на какие деньги ее чинить?

Тут он осознал, с кем разговаривает, однако только слегка склонил голову в знак почтения к королю. Сын его, наоборот, побледнел, как полотно.

– Понятно. Но я хотел бы выслушать и другую сторону, – отвечал Андуин, поворачиваясь к Яго.

В ответ тот лишь громко, смачно сплюнул под ноги королю, отчего покачнулся, чудом не рухнул носом в траву и икнул, да так громко, что его, пожалуй, услышали даже за стенами Штормграда. Красноречивую вонь скисшего эля из его рта не могли перебить даже запахи гари и паров самогона.

– Вот, – заплетающимся языком проговорил Яго, указывая на подсыхающий плевок. – Вот все, чего стоит моя история. Вот все, что у меня в жизни осталось. Кроме собственных костей, крови да желчи. Ничего… Я – ничто… – На миг глаза его вспыхнули огнем, щеки побагровели под слоем сажи. – Ничто…

С этим он неуклюже бросился на Андуина, однако Шоу не дремал. Молниеносно прыгнув вперед, он заслонил собой короля, наполовину вынул из ножен меч, а свободной рукой крепко стиснул плечо выпивохи.

– Не советую! – прорычал Шоу.

– Давай, давай, пускай в ход меч, – брызжа слюной, забормотал Яго, не сводя с Андуина вспухших от слез, налитых кровью глаз. Чем дальше, тем больше он казался Андуину знакомым. – Я был там! Я видел, как королева Отрекшихся обернулась против своих!

Андуин замер, как громом пораженный. Колени Яго дрогнули, и пьяница мешком рухнул наземь. Хлопья сажи закружились над ним, медленно, будто черный снег, оседая в траву.

– Арати… Я согласился пойти туда. Я был там. И мой Уилмер… он тоже пришел. Изменившийся, один из них. Истлевший, прогнивший насквозь, но все-таки – он, Уилмер… По-прежнему лучший из всех, кого я знал и любил… – вновь охваченный яростью, Яго ткнул пальцем в сторону Андуина и зарычал: – А ведь ты мог помешать ей! Мог бы спасти их всех…

Шоу бережно, но непреклонно пригнул руку Яго книзу.

– К своему королю так не обращаются.

– К королю? К своему королю? – Яго визгливо, точно безумец, захохотал. – Да какой из него король? Король Шутов, разве что!

Андуин отстранил главу разведслужбы и, изо всех сил стараясь не дрогнуть голосом, сказал:

– Все в порядке, Шоу.

С этими словами он, пряча внезапную дрожь в коленях, присел, склонился к упавшему. Как же ему до сих пор было стыдно за тот день, за тот непростительный промах… На нагорье Арати он отправился с открытой душой, искренне стремясь уничтожить брешь, отделившую нежить – тех, кто в посмертии стал Отрекшимися – от их родных и близких, оставшихся людьми. Началась встреча хорошо, а вот закончилась скверно. Королева Отрекшихся, Сильвана Ветрокрылая, ныне – враг номер один для всего Азерота, подняла руку на собственных подданных, истребила всех, кто предпочел воссоединиться и остаться с теми, с кем был близок при жизни.

– Прости, Яго, – сказал Андуин. – Я…

С силой оттолкнув его, Яго кое-как поднялся на ноги и побежал в поле. Шоу немедля рванулся следом, но, как оказалось, напрасно. Не пробежав и пяти шагов, Яго широко раскинул руки и упал ничком в грязь – --">