Урсула Крёбер Ле Гуин - На последнем берегу

– Вы знаете, милорд, что Правитель, мой отец, будучи потомком Морреда, с искусством волшебства знаком не понаслышке, а в юности провел год здесь, на Рокке. У него есть определенная сила и знания, хотя он редко использует их на практике, будучи занят управлением государством и городами, а также вопросами торговли. Флотилии нашего острова плавают далеко на запад, заходя даже в воды Западного Предела, торгуя сапфирами, воловьими шкурами и оловом. В начале нынешней зимы один капитан принес в город Берилу слух, который достиг ушей моего отца, и он послал за этим человеком и выслушал его историю.

Юноша говорил быстро, с оттенком неуверенности в голосе. Его воспитывали вышколенные придворные и ему не свойственна была присущая юности бравада.

– Капитан рассказал, что на острове Нарведуен, который лежит в пятистах милях к западу от наших морских путей, отныне нет магии. Заклинания не имеют там больше никакой силы, сказал он, а слова их забыты. Мой отец спросил, не произошло ли это потому, что все волшебники и колдуньи покинули остров. Тот ответил: нет, там остались некоторые из тех, что прежде называли себя чародеями, но они больше не в состоянии даже починить котел или найти потерявшуюся иглу с помощью своих чар. Тогда мой отец спросил: не был ли народ Нарведуена повергнут в уныние? На что капитан вновь ответил: нет, они выглядели беззаботными. Хотя, заметил он, многие страдали от болезней, а урожай был скуден, как никогда, это их почему-то ни капельки не тревожило. Капитан сказал (я был там, когда он разговаривал с Правителем) – итак, он сказал: «Они были похожи на больного, которому сообщили, что он не протянет и года, а тот знай твердит себе: это неправда, я буду жить вечно. Они бесцельно слоняются, – сказал он, – не видя белого света». Когда вернулись другие торговцы, они подтвердили слухи о том, что Нарведуен испытывает упадок и утратил искусство волшебства. Но все это были обычные россказни о Пределе, который всегда являл собой загадку, и только мой отец воспринял их всерьез. Затем в Новый Год, во время Праздника Ягнят, когда жены пастухов несут в город первенцев своих овец, мой отец поручил чародею Руту наложить заклинание, увеличивающее приплод. Но Рут вернулся во дворец ни с чем, бросил свой посох и сказал:

– Милорд, я не в силах произнести заклинание.

Мой отец стал расспрашивать его, но тот лишь отвечал:

– Я забыл порядок слов и сами слова.

Тогда мой отец сам отправился на площадь и произнес заклинание. Празднество было завершено. Но я заметил, что, вернувшись тем вечером во дворец, отец выглядел угрюмо и устало. Он сказал мне:

– Я произнес какие-то слова, но не знаю, заключен ли в них какой-либо смысл.

И, в самом деле, весной на стада напала порча, множество ягнят сдохло при родах, а некоторые… утратили свой облик. Неторопливый звонкий голос юноши смолк. Он вздрогнул и судорожно вздохнул, когда произнес эти слова.

– Я видел нескольких из них, – добавил он. Наступила пауза.

– Мой отец считает, что все это, а также слухи о Нарведуене, доказывает, что в нашей части мира действует какое-то зло. Он просит совета у Мудрых.

– Уж если он послал тебя, значит его просьба не терпит отлагательства, – сказал Верховный Маг. – Ты его единственный сын, а путь от Энлада до Рокка неблизок. Тебе есть что еще рассказать?

– Разве то, что болтают некоторые старые перечницы с холмов.

– И что говорят эти старые перечницы?

– Будто все колдуньи-предсказательницы увидели в дыму и в омутах знамения беды, а их приворотное зелье потеряло силу. Однако эти люди не имеют дела с истинным волшебством.

– Приворотное зелье и предсказания судьбы немногого стоят, но даже этих старух нельзя сбрасывать со счета. Хорошо, Мастера Рокка непременно обсудят твое известие. Но я не знаю, Аррен, смогут ли они дать какой-нибудь совет твоему отцу. Ибо Энлад не единственная страна, откуда поступили такие вести.

Поездка Аррена на юг, мимо огромного острова Хавнор, через Внутреннее Море к Рокку, была его первым путешествием. За последние несколько недель он повидал множество стран, так непохожих на его родину, увидел уйму нового и интересного и понял, что за пределами милых его сердцу холмов Энлада находится целый мир, населенный множеством людей. До сих пор ему не приходилось мыслить такими категориями, так что сказанное дошло до него не сразу.