Заират Зан - Химера

увидел, как огромная птица врезается в бушующие воды, а спустя мгновение вырывается из толщи воды, поднимая в небо свою ношу. Ношу имеющую очертания человеческого тела. И единственное, что бросается в глаза мужчины седая прядь, развивающаяся по ветру.

Едва только рассвет окрасил горизонт, мужчина открыл глаза, с облегчением приходя в себя от очередного кошмара. Поднявшись, он позвал одного из двух своих слуг, которые были единственными жителями этого острова, последние десять лет и вместе с ним направился к берегу. Все тоже чувство, что не давало покоя ему весь прошлый вечер, подгонял его и сейчас. Ноги несли сами собой, он даже не пытался сопротивляться собственным чувствам, понимая, что пока он не найдет то, к чему стремится его душа, он не успокоится. Наследие матери, не раз помогавшее ему в жизни, теперь снова давало о себе знать. Она была родом из семьи потомственных жрецов. Анимизм1 — так сейчас называют её религию. Хотя это слово не отражает всю полноту её веры в духов природы. Она часто говорила, что природа никогда не лжет, и в трудную минуту именно она способна поддержать и помочь. Он забыл об этом, уйдя в каменные джунгли городов и поплатился. Духи редко прощают тех, кто их предал. Но возможно, они все же откликнулись на его мольбу, раз наследие матери снова пробудилось.

Берег, напоминал поле боя. Осколки камней, выброшенные умирать медузы, обломки деревьев и прочего мусора, которого в неимоверном количестве выбросило на берег. С трудом переступая через препятствия, Акей шел вперёд, и даже не думал останавливаться. Чтобы мгновение спустя застыть на месте, не имея сил поверить в увиденное. Первое что он увидел, это огромная птица размеры которого поражали. Она была жива, по крайней мере, попытка прикрыть и спрятать что-то под своими крыльями не ускользнула от глаз людей. Она защищала, что-то или кого-то. И приглядевшись, Акей увидел маленькую руку, которая могла принадлежать только ребенку. С опаской он подошел поближе, хотя старый слуга, причитая, старался ему помешать.

— Вилей, успокойся! Разве не видишь, что она умирает? А бросить ребенка, если он жив, я не могу!

Слуга отошел, освобождая дорогу. Хотя старое сердце рвалось на части от страха и беспокойства. Птица подняла голову, посмотрев на того, кто, по его мнению, представлял угрозу. Мужчина снова застыл. Настолько осмысленных глаз, у животного быть не могло. Но не только это напугало его, а то, что он узнал вид птицы. Хотя все его существо противилось этому знанию. Ну не может сокол быть таких размеров. Особенно сапсан! Сапсана не узнать у мужчины не было никаких шансов. Именно духа этой птицы более всего почитала его мать. Он был символом её рода. А потом произошло еще более невероятное. Ястреб вспыхнул, будто сгорая в пламени, прямо у них на глазах. И на песке, более не защищенный огромным крылом осталась лежать хрупкая фигурка, укрытая прядями абсолютно седых волос и лохмотьями разорванной одежды.

Сгорая от охватившего его страха, мужчина подошел поближе, и с невероятным облегчением увидел, что ребенок жив. Перевернув хрупкую фигурку, он не отрывая глаз стал разглядывать лицо девочки, на вид которой было не более тринадцати лет. Именно столько в этом году должно было исполниться его дочери. Осторожно, подняв её на руки, он попытался сделать шаг, и чуть не споткнулся о небольшое птичье тельце, лежавшее прямо на песке. Сердить духов, оставляя символ рода матери, он не хотел, поэтому приказав слуге поднять его, что тот сделал с большой опаской, мужчина направился к дому.

И только там, когда девочку привели в порядок с помощью старой служанки и уложили в кровать, Акей заметил странности во внешности его гостьи.

Невероятная белизна кожи, напоминала мрамор не только цветом, но и тем, что ни одна венка или сосуд, не проглядывался сквозь неё. Кожа была холодной, и хотя пусть и медленное биение сердца подтверждало, что девочка жива, на первый взгляд определить это было нельзя. Длинные густые волосы были седы. Не серебристые или платиновые, а седые. На лице не было ни бровей, ни ресниц, будто кто-то удалил их за ненадобностью. Руки ребенка, были тонкими. Маленькая ладонь с длинными пальчиками, которых к счастью для впечатлительных людей было пять, казалось обычной, если бы от неосторожного движения старая женщина не порезалась о ноготок, оказавшийся невероятно крепким и острым. Кто бы ни был перед ними, человеком назвать это существо Акей даже не --">