Айлин Вульф - Друзья и недруги. Том 1

герцог за свободу нашего короля и величайшего рыцаря? – поинтересовался Вилл.

– Сто пятьдесят тысяч марок золота, – ответил Робин.

Губы Вилла округлились, словно он хотел изумленно присвистнуть, но, помня о том, что они с братом в дозоре, воздержался от свиста.

– Да! – выдохнул он. – Чтобы собрать такую сумму, придется всю Англию раздеть донага! Теперь и я разделяю твою уверенность в том, что Уильям Лончем не станет отказываться от твоего предложения, а епископ Гесберт может спать спокойно, насколько ему позволяют его алчность и нечистая совесть.

В согласном молчании они поочередно сделали еще несколько глотков из фляги.

– Во всяком случае ее перестали подозревать в предательстве, – вздохнул Робин.

– Если только что-то не случится с тобой, – предупредил Вилл.

Не удивившись его словам, Робин повел глазами в сторону брата и невесело усмехнулся:

– Тогда вся надежда на тебя.

– Я не подведу, но лучше бы с тобой ничего не случилось. Будь осторожен, очень осторожен, брат!

– Вы с Джоном на пару извели меня и напоминаниями об осторожности, и постоянной охраной, без которой я шагу не могу ступить!

– Да? Где же, позволь спросить, твоя охрана сегодня? – недовольно хмыкнул Вилл.

Оба опять замолчали, но теперь их лица стали одинаково мрачными, едва разговор коснулся самой больной темы – обнаруженного в Шервуде предательства. Измену они почувствовали и уверились, что она существует, но самого предателя до сих пор не нашли. За редким исключением под подозрение попадал едва ли не каждый стрелок. Неимоверными усилиями, проверяя прошлое стрелков, они сужали круг подозреваемых, но он все равно оставался еще слишком велик, чтобы расставить силки, в которые угодил бы тот, кто переметнулся и стал служить Гаю Гисборну.

– Хотел бы я знать, что его заставило! – вздохнул Вилл.

– Какая разница? Для предательства нет оправданий, – жестким тоном отозвался Робин и тут же куда более мягко сказал: – Дай-ка я сам взгляну на твою руку и решу, нужна тебе на рану повязка или нет.

– И ты туда же? – фыркнул Вилл, но, встретившись с братом глазами, не стал спорить.

Закатав рукав, он протянул руку Робину, и на его лице появилось нарочитое выражение безграничного терпения. Не обращая внимания на недовольство Вилла, Робин осмотрел подживший порез, оставленный на предплечье мечом ратника шерифа, и, рассмеявшись, оттолкнул руку Вилла.

– Можешь гулять без повязки. Я скажу Марианне, что твоя рана достаточно зажила, чтобы не перевязывать ее.

– Буду очень признателен тебе, братец, – проворчал Вилл, опуская рукав. – Я всегда знал, что ты сведущ в медицине больше самоуверенной женщины.

– А! – понимающе хмыкнул Робин. – Вот какой отзыв ей пришлось от тебя услышать! Скажи о ней так любой из стрелков, и ты первый отправил бы его кулаком лететь до ближайшей стены. Вилл!

– Мы были в аптечной комнате вдвоем, нас никто не слышал, – ответил Вилл на упрек, прозвучавший в голосе Робина. – Конечно, на людях я бы подобного ей не сказал. Но и она не осталась в долгу, обозвав меня упрямым бараном.

Живо представив себе обмен любезностями между двумя людьми, которых он любил больше всего на свете, Робин сокрушенно махнул рукой. После страстного и отчаянного признания, вырвавшегося у Вилла, его лучше было не просить вести себя с Марианной иначе, с большей теплотой и дружелюбием. Вилл и так держался на пределе сил, раз сегодня сорвался и высказал Робину все, что хранил в сердце под замком. Робин и без признания брата знал как о его чувствах к Марианне, так и о силе и глубине этих чувств. Если бы Вилл не потерял Элизабет, все оставалось бы как должно. А теперь они оба старались держать Марианну в неведении, оберегая ее душевный покой и надеясь, что время распутает узел, накрепко связавший троих там, где должно быть четверо.

Братья одновременно расслышали неясный приближающийся топот копыт и едва различимые голоса. Каждый взял в руки лук, положил на тетиву стрелу и занял позицию, удобную для стрельбы. Раздался условный свист, и Вилл тут же расслабился, убирая лук и стрелу в колчан.

– Смена прибыла!

Шорох осыпающейся по стволу коры – и над помостом показалась голова молодого стрелка. Окинув Робина и Вилла удивленным взглядом, он расхохотался:

– Ба! Мы собирались сменить Бранда и Мача, а дозор несут не кто-нибудь, а сам лорд Шервуда и неустрашимый Вилл Скарлет!

– И тебе доброго вечера, Хьюберт, – усмехнулся --">