Д.Ч. - Пернатый

Договорить он не смог. Но Кош уже всё понял.

«Неужто бежишь?» – то ли с сочувствием, то ли с досадой спросил он Горыныча.

«Бегу… Сил никаких не осталось. И поклёп на меня, и охоту устраивают постоянно, и всё добро, что делал им – забыли. Одни только расказни бродяг безумных, да жадных ратников. Вот, посмотри сам, до чего меня они довели!» – и перекинулся в Змея. М-да… видок у ящера был еще тот. Чешуя поблекла, стала тусклой и серой. Местами начала осыпаться. Даже кожистые крылья покрылись сеточкой мелких дырочек. Только глаза оставались живыми и горели огнём.

«Вижу, братец, как тебя припекло… Не виню. Но давай сначала определимся куда ты собрался лететь. И в каком виде. Вот в таком виде – ты только пешеход. Наблюдал давеча как ты чапал до своих угодий пешком. Ответь: почему? Ладно, молчи. И так всё вижу. Достали тебя сурово. Посему тебя надо приводить в порядок, иначе убьют тебя на первом переходе. Готов?»

«Что ты задумал, брат?» – испуганно вытаращил глаза Змей.

«Не бойся, подшаманю немного, чтоб всё-таки летал. Но прежде, вернись в человеческий облик, и давай попробуем найти тебе убежище, а то я еще одного друга лишусь!»

С этими словами Кош достал из котомки, висевшей у него на плече, огромное серебряное блюдо, у которого дно было большим, а краешки – узкие-преузкие. И яблоко наливное. Желтое.

«Ну, садись, мой друг, будем смотреть твое новое место жительства».

Змей не досмотрел: так и заснул за просмотром…

…«Братец, пора просыпаться!» – раздался над ухом у Змея приятный голос Коша. Вкрадчивый и зовущий.

«Ы-ы-ы-ы-х-х-х-х…» – зевнул Горыныч, – «Дружище, дай поваляться. Глаза никак не разомкну».

«Однако, сударь мой, вы и лентяй!» – подколол его Кош, – «Пора подниматься, и теперь уже посмотреть на себя после того, как я сумел тебя подлатать. Поверь, это мне далось большими усилиями. Запустил ты себя просто безбожно…»

Закончить свою «речь» Кош не успел. Ибо Змей уже смотрел на себя в зеркало, что висело на северной стене дворца.

«Эт…это как п-понимать?» – выдавил он из себя, когда первый шок прошёл. Из зеркала на него смотрел весьма симпатичный змей, у которого по всему телу были то ли перья, то ли чешуя, сильно смахивавшая на перья. Кожистые крылья исчезли, вместо них красивейшие крылья из перьев. Или это всё-таки такая чешуя? А еще он был зеленым. Но когда свет попадал на чешую – она вся покрывалась радужными разводами.

«Ну-ка, братец, пыхни огоньком. Только не в мою сторону», – попросил Кош. Горыныч от неожиданности не сразу сообразил, что к чему, и потому пальнул в свое изображение в зеркале. Надо отдать должное – выстрел вышел мощным. Если с зеркалом ничего не произошло (как-никак Горыныч сам ковал его и шлифовал), то вот каменная порода вокруг и за зеркалом – оплавилась сильно. Даже потекла, как восковая.

«Ну вот», – удовлетворенно крякнул Кош, – «А теперь пусти из пасти радугу!»

«Ты что, издеваешься надо мной?» – возмутился Змей.

«Нисколько», – с самым серьёзным видом ответил Кош, – «тебе предстоит лететь в один край благодатный. Люди там необразованные. Учи их, просвещай. Там тебе место. Для тебя там будет безопасно. Но если ты хотя бы раз увидишь там европейца, знай, тебе пора уходить и оттуда. Вот тебе медальон, с помощью которого ты сможешь связаться со мной, когда надумаешь вернуться. По дороге разберешься, как им пользоваться. А сейчас пусти радугу».

Змей пожал плечами, точнее тем, что было вместо них и открыл пасть. Оттуда вырвалась радуга. Такая сочная, яркая, что Змей на секунду зажмурился и захлопнул свою пасть.

«Ну, вот и замечательно. К отправке в новое место назначения ты готов. Попасть туда я тебе помогу. А теперь давай потрудимся с тобой над легендой. А то это будет просто позором – импровизация без темы и знаний. С этого момента твое имя…»

***

«О, великий Се Акатль Накштиль Топильцин Кетцалькоатль! Истинно ли ты решил уйти в небесный чертог, уготованный тебе провидением?» – с дрожью в голосе произнес второй жрец храма Кетцалькоатля.

«Да мой друг, пришла пора простится с этим миром и стать кем-то большим, чем просто владыка тольтеков. Тем более я получил откровение от него!» – и Змей глазами показа вверх, намекая на истинного отправителя откровения.

«И что же было в том откровении, о, владыка?» – содрогаясь от священного трепета и опустив глаза спросил второй жрец.