Дарья Александровна Федоренко - Как в сказке. Время чудес (СИ)

  - Честно говоря, это первый случай в нашей больнице. Мы не берём народ с улицы, за неё поручился доктор Манзур. Он - довольно видный человек в научных кругах. Мы даже и подумать не могли о чём-то подобном.

  - Понимаю, док, - смиренно вздохнул я.

  - Страшно думать, что за этим могут стоять такие знатные люди.

  - Потому они и хотели меня убить. Ведь мне не страшно.

  - Не думайте, Джейм, мы не спустим это на тормозах, - настоял он твёрдо. - Мы уже вызвали Алфреда Нильса, чтобы передать ему вещественное доказательство. Концентрация порошка была довольно густой, им не составит труда определить того, кто его произвёл, и призвать к ответственности.

  - Понадобился всего-то один труп, - усмехнулся я. - Надеюсь, вместе с шефом Нильсом и я отправлюсь из этого заведения?

  Он как-то по отечески улыбнулся мне в ответ, словно несмышлёному ребёнку.

  - А Вы думаете, что Вы здоровы?

  - Я с самого начала так думал.

  - Потому я и не могу Вас отпустить, Джейм, ведь думаю иначе. Хотя, Вы определённо пагубно влияете на часть пациентов. Скажите, Вы знакомы с Ларинесом Бигльсом?

  Я лишь довольно улыбнулся, но он всё понял.

  - Поначалу у него возникло обострение, из-за которого мы перевели его в эту секцию, для проблемных пациентов, - деловито сказал доктор, облокачиваясь обратно в кресло. - Я не знал точно, с чем это связано, пока Вас в срочном порядке не перевели туда же. Как-никак, только тут у нас находится палата интенсивной терапии. Теперь он в изоляторе с острым приступом истерики. Скажите, он заслужил это?

  - Вполне, док.

  - Тогда ладно, - он поднялся со своего кресла, собираясь уходить.

  - Док! - успел я позвать его. - Скажите, эта штука снова будет петь? Если так, можно ли как-то её выключить?

  Я кивнул на шкаф, который пока что издавал какую-спокойную мелодию. Он тепло улыбнулся и подошёл к предмету моего раздражения, опустил какой-то рычажок, и палата наконец-то погрузилась в тишину.

  - Можно вопрос, Джейм? - с заинтересованной улыбкой остановился он рядом со мной. - Почему Вы так ненавидите песни? Они ведь - часть жизни в нашей стране.

  - Неужели для того, чтобы доказать, что я абсолютно здоров, мне необходимо петь? Я никогда в своей жизни не пел.

  - Давно не пели, - деловито поправил он меня. - Кошмары не могут петь. Этим можно их отличить от сказочных героев. Насколько глубоко в Вас засел кошмар, Джейм?

  - Настолько же, как и в этом городе, в его тенях, - мрачно усмехнулся я и болезненно прищурился, глядя ему в глаза. - За годы своей службы я наслушался песен. От пылеторговцев, от маньяков, от разбойников, от грабителей, от террористов. Все они пели их. Эти сумасбродно позитивные песни о том, что они совершат сегодня. Я проникся отвращением к песням.

  Я замолк, задумавшись о своём. Перед глазами стояла отвратительная картина. Развороченные дома, части тел, обагрённые кровью и проеденные шипучкой. Трупы, испещрённые осколками шоколадно-ореховых бомб. И раненые...

  - Я когда-то был свидетелем взрыва на улице Бейбел, - отстранённо прошептал я. Доктор спрятал позитивную улыбку и с пониманием опустил голову.

  - Да, я слышал о нём, - мрачно кивнул он.

  - Группировка Сынов ведьм тогда заявила о себе впервые. А я был молодым следователем, только начинал свой путь под надёжным взором своего опытного напарника. Он мог выдержать это, а я нет. Ведь большинство сказочных героев падало в обморок при виде этих ужасов. Никто не оказывал помощь раненым. А сами они... они лежали, истекая кровью, и пели. Они пели, док. О том, как им больно, как к ним приближается смерть!

  Я уязвлённо посмотрел на него, обвиняя взглядом в том, что он требует от меня слишком многого.

  - Вы смогли бы хоть раз после такого решиться запеть? - прошипел я со злостью. - Я отказался от песен. И я могу спокойно смотреть на трупы,