Брайан Макклеллан - Бешеные уланы

седельной сумки.

От всадников отделились двое и остановились всего в нескольких шагах от Дешнара. Стальные, начищенные до блеска нагрудники слепили глаза на утреннем солнце. Вооруженные тяжелыми кавалерийскими саблями и карабинами кезанцы держались напряженно и формально. По опыту Стайка, кирасиры предпочитали браво преследовать разрозненных застрельщиков в одиночку. Настоящую военную работу они не любили.

Он отряхнул ладони и глянул на их лацканы. Мужчина, молодой и узколицый, лет девятнадцати-двадцати, с бакенбардами, отпущенными, чтобы казаться старше, — в звании капитана. Женщина лет двадцати пяти, с темно-русыми, остриженными по плечи волосами — сержант. Она смотрела на Стайка сверху вниз с раздражительностью и пренебрежением, с какими большинство людей относятся разве что к свиньям в грязи.

— Во имя Кресимира, здоровенный же сукин сын, — сказала сержант, оглядывая Стайка с головы до ног.

Стайк уставился на нее в ответ, не слишком впечатлившись. Женщина была довольно статной, но не тянула на кирасира телосложением. В тяжелой кавалерии важна сила, чтобы как следует размахнуться саблей, и вес, чтобы нанести мощный удар. А в ее начищенной кирасе еще ни разу не отражалось поле битвы.

— Видала я здоровяков, капитан, — продолжала она, — но чтобы таких огромных — никогда.

Сержант казалась по-настоящему озадаченной, будто впервые увидела болотного дракона и не могла понять, что за тварь перед ней.

— Чем могу помочь? — спросил Стайк.

Сержант вздрогнула, словно удивившись, что он умеет говорить. Она ожгла его хмурым взглядом и рявкнула:

— Для начала попробуй отдать честь, солдат. Перед тобой капитан непревзойденных воинов его величества.

Она оглянулась через плечо на своего капитана, который держался в нескольких футах позади.

— Во имя Кресимира, сэр, не могу представить, что за командир позволяет такое нарушение дисциплины. Говорю вам, будь моя воля, здесь все было бы иначе. Проклятые колонисты все одинаковые.

Не сдержавшись, Стайк фыркнул от смеха.

— В чем дело, солдат? Поделись, что тебя так развеселило. Ты отдашь честь, и сделаешь это прямо сейчас, не то, Кресимир свидетель, я отволоку тебя к тому, кто здесь командует, и прослежу, чтобы тебе всю неделю давали по пять плетей каждое утро.

Стайк открыл было рот, но прежде чем успел произнести хоть слово, капитан тронул поводья и подъехал к сержанту.

— Сержант Грейсли, остыньте.

— Простите, сэр, но я не потерплю насмешек над армией его величества от простого колониста.

— Сержант, этот колонист семи футов ростом.

— Мои извинения, сэр, но мне все равно, какого он роста, если он…

— Сержант!

— Сэр?

— Вы же видите его мундир на седле? Видите лацканы? Он улан.

— А какая разница, сэр?

— Прикиньте, кто из колонистов-уланов таких габаритов? Может, тот самый, который прославился в битве за форт Керлин тем, что в одиночку разбил роту элитных старлийских гренадеров?

Cержант на несколько мгновений разинула рот. На ее лице отразились мучительные умственные вычисления. Захлопнув рот, она нахмурилась, а затем, похоже, оценила Стайка заново.

Стайк сдернул мундир с луки седла и накинул на плечи так, чтобы был виден лацкан с серебряной пикой, указывающей на чин майора. Формально он превосходил по званию их обоих. Но кезанец любого ранга всегда важнее колониста.

Грейсли закусила губу и выпалила:

— Вы Бен Стайк?

— Майор Бен Стайк, — мягко поправил капитан. — Пусть он колонист, но убил больше вражеских бойцов, чем вы сможете сосчитать, сержант. На его счету гренадеры, линейная пехота и даже избранные. Форт Керлин и большая часть северо-востока Фатрасты принадлежат короне благодаря его героизму.

Побледнев, Грейсли отдала честь.

— Майор Стайк, сэр. Мои извинения.

Закатив глаза, Стайк наклонился, чтобы обернуть тело в холст, в одиночку закинул его на круп Дешнара и начал закреплять, отмахиваясь от мух.

— Не нужно извинений, сержант, — широко ухмыльнулся он. — Себя не изменишь. Вам не повезло вдвойне — вы сержант и кезанка.

Капитан ответил ему неодобрительной, но при этом ироничной улыбкой.

— Майор Стайк, меня зовут Кардин. Я ваш большой почитатель.

Он наклонился в седле и протянул руку.

Не военный салют, но Стайку редко удавалось удостоиться салюта от кезанских офицеров. Сойдет и рукопожатие, решил он.

— Рад знакомству, Кардин.

Он вытер о --">