Марина Константиновна Косарь - Маленькое? Приключение (СИ)

чувствовать?

  Закрались подозрения, что это всё из-за съеденного чебурека. А как иначе? Не может в этом мире существовать что-то такое, способное вернуть обескровленному трупу способность чувствовать, слышать и думать. А этот чебурек, как и это кафе - это абсолютно точно что-то нереальное, нечеловеческое. Это происки самого дьявола. И я попался на его крючок. Я подвёл сам себя. Грёбанный чебурек. Как же теперь Мурзик без меня?

  Мясник отступил от моих рёбер, только когда располовинил грудину. Снова лязгнули ножи. Я вспомнил следующий этап разделки свиньи из детства. И он вывернул мне не только живот, но и душу. Далее - потрошение. Когда отец доставал горячие органы из разделанной туши, вываливая их в тазик, моё нутро сжималось и изворачивалось. Видимо, предчувствовало, что когда-то с ним поступят точно так же.

  Сквозь черноту я начал различать силуэты. Будто обрывки воспоминаний, будто повреждённая кинолента, в мою голову являлись размытые фигуры. Различные ножи, аккуратно разложенные на тряпочке. Большой металлический таз. Огромные руки. Да, это точно руки бармена. Он подставил к низу моего живота тазик, слегка наклонил. Я почувствовал его руку между своих кишок. Непередаваемое ощущение, когда трогают твой желудок. Мясник ловко вытащил из-за пазухи небольшой нож и вырезал мой желчный пузырь. Я не врач, и по виду никогда бы не определил, что это за орган. Я понял, что это, только по воспоминаниям из детства. Желчный пузырь удаляется для того, чтобы ткани не пропитались горечью. Моей печени стало очень одиноко без близкого друга, поэтому без поддержки она несколько повернулась, скатилась книзу. Моя печень упёрлась в заднюю стенку брюшной полости. Вот это ощущения!

  Бармен достал толстенную нить, больше напоминающую верёвку. Та ловко обхватила мой пищевод и стянула. Появилось ощущение першения в горле, но гораздо, во много раз сильнее. И снова картинки в моей голове - я будто со стороны видел свою раскоряченную шею: кожа раскинута в разные стороны, а посредине красиво тянется кольчатая мышечная трубка, перетянутая сейчас ниткой. Желудок перетягивают для того, чтобы его содержимое не пролилось и не испортило мясо. Припоминая мой последний поход в туалет, вряд ли в желудке что-то осталось.

  Далее мои органы один за одним начали покидать тело. Уважаемые пассажиры, станция "Тазик", все на выход! Желудок, печень, кишечник, лёгкие. Я чувствовал, насколько легче я становлюсь. Моё тело будто обретало невесомость, всасывало лёгкость. Когда моё тело покинуло сердце, я открыл глаза.

  Теперь я мог видеть себя со стороны чётко и ясно, будто не я лежу на полу, распотрошённый и бескровный, а кто-то другой. Мне лишь оставалось наблюдать со стороны за тем, что творилось с моим телом. Это определённо точно был я. Очень необычно видеть себя же, безжизненного, с пустотой под рёбрами вместо внутренностей.

  Когда полость моего тела была полностью опустошена, мясник принялся вычёрпывать скопившуюся внизу кровь. Тёмно-алая, она уже начинала плохо пахнуть. Её было немного, явно меньше, чем при жизни. Но хлопот бармену она доставила немало. Очень напряжно было черпать из трупа остатки крови. И мне этот процесс тоже не понравился: кружка неприятно царапала переднюю часть позвоночника и рёбра.

  Я задумался: а нормально ли то, что со мной происходит? Я абсолютно точно труп. Если предположить, что я умер, и всё, что от меня осталось - это душа, то почему я всё ещё чувствую своё тело? Боли нет, но жар, холод, порезы и царапины - абсолютно точно. Это нормально? К сожалению, никто мне не сможет рассказать: побочный ли это эффект от чебурека, напичканного психотропными, или естественный процесс. Ни один покойник не может рассказать, чувствует он кремацию, закапывание, вскрытие. Они все молчат. У них у всех кровь застыла, образуя мертвецкие пятна. Или вытекла. Физически никто сказать не может: да вот же я, я всё чувствую, я живой! В нашем мире считается так: если тело не двигается, значит, ты умер. А что ты там думаешь и чувствуешь после остановки сердца - это уже иное, неважное, мелочь. Ведь наука не может тебя услышать. И всё-таки, это я - уникум, или это

--">