Рина Эм - Волчий край

Рина Эм Волчий край

Мятеж Роберта Вассера, продолжавшийся пять лет, был, наконец, подавлен. Войско короля, которое вел Зигурд Смелый, окружило Вассера, и вынудило принять бой.

Через несколько часов войско Роберта-мятежника было разбито, а сам он бежал, бежал с остатками своих людей, по раскисшим осенним дорогам в Волчий край.

Зигруд Смелый преследовал его по пятам. Едва Роберт закрыл ворота Блэкхауса, Зигурд был уже перед ними. И через месяц замок пал, а мятежник повешен в собственном дворе.

Тем временем король вел второе войско по восточной границе королевства, в землях баронов, сочувствующих мятежному Роберту. Но здесь уже знали о поражении Вассера, и войско Карла не встречало сопротивления, напротив, все спешили уверить Его Величество в своей лояльности.

Дольше всего король задержался в маленьком замке с потемневшими от сырости стенами и красной крышей. Принадлежал этот замок племяннику мятежного Роберта, Ансельму Вассеру, который никогда не поддерживал мятеж своего дяди. Несмотря на это, приближенные короля были немного удивлены, узнав, что его величество принял присягу от Ансельма Вассера и объявил его новым хозяином Блэкхауса и графом Волчьего края.

Через день после присяги, данной королю, Ансельм уехал в свои новые владения и снова все удивились. Такую поспешность сочли проявлением корысти и дурного воспитания.

Но вскоре об Ансельме Вассере забыли, потому, что король неожиданно покинул свое войско и с небольшим отрядом стражи умчался в неизвестном направлении. Говорили, что накануне он получил письмо от капеллана Зигурда Смелого. Будто вскрыв это письмо, король побледнел и велел седлать лошадей. А что было в письме, никто не знал.

Между тем, король мчался в Волчий край. Наступил октябрь и вовсю лили дожди, кони оскальзывались на раскисшей дороге. Маленький отряд летел вперед, меняя лошадей в каждом замке и не задерживаясь нигде.

Через три дня отряд короля въехал по каменному мосту под своды мрачного замка и остановился во дворе, залитом лужами. Серые плиты раскололись во многих местах, стены потемнели от дождя и сырости, и кое-где покрылись зеленоватым мхом.

Король спрыгнул на землю, бросил поводья конюху, оглядел полуразрушенные башни и стены поверх склоненных голов и звонко спросил:

– Это заброшенный замок?

– Нет, ваше величество, до войны здесь жила семья барона Даруа, мятежника, вставшего под знамена Роберта.

– Он выглядит так, будто его бросили несколько столетий назад. Почему Зигурд сейчас тут? В этом.. этом…

– Ваше величество, все случилось здесь. Перевозить сира Зигурда Теннера мы не рискнули – он был изранен… но мы вымыли бывшие покои барона и положили его на кровать и..

– В каком он состоянии? Что сейчас с ним?

Вперед выступил мужчина с простым крестьянским лицом и король узнал оруженосца Зигурда.

– Он очень плох, – просто сказал парень и король шумно вздохнул:

– Отведите меня к нему.

– Как это случилось? – спрашивал он взбегая по ступеням, вслед за оруженосцем Зигурда.

– Ваше величество, мой хозяин получил письмо. Я не знаю, от кого оно было, да только сир Зигурд очень расстроился, прочитав его. Мы как раз праздновали победу над мятежником – все веселились, а тут он прочел письмо и просто потемнел лицом.

Они уже поднялись на второй этаж и король, слушая парня, отмечал как грязно и холодно тут. Разве в такой обстановке должен лечиться его друг?

– Мы выехали в тот же час, как мой хозяин прочитал письмо, и прибыли сюда. СирЗигурд взял только меня и еще одного воина. Он оставил нас во дворе, а сам вошел внутрь. Мы ждали долго. Все было тихо и мы никого не видели, а потом услышали крик. Это кричал сир Зигурд. Мы с Жано бросились в замок и нашли хозяина на полу, изареного, всего в крови. Я остался с ним, а Жано помчался в лагерь..

– Он здесь? – спросил король, остановившись у двери. Парень кивнул и король вдруг услышал хриплый крик.

Внутренне содрогаясь Карл вошел в спальню со стенами из серого камня и высоким, закопченным потолком.

Посередине комнаты стояла огромная кровать. Сверху обрывками свисали остатки балдахина. В комнате было темно – слабый свет лился из окна, да всполохи огня из камина освещали ее. Человек, мечущийся среди подушек и одеял в отсветах дрожащего пламени, не мог, просто не мог быть Зигурдом Смелым. Это перекошенное страданием и болью лицо принадлежало кому угодно, --">