Раяна Спорт - Графиня Бинор (СИ)

неизвестного мне мужчину, я теряю свою свободу и полностью буду зависеть от его желаний.

Я замолчала, обдумывая полученную информацию. Какой резон мне соглашаться на столь «лестное» предложение? Не вижу логики. Знаю лишь одно — откажусь и они тут же сделают так, чтобы никто не узнал обо мне как о ненужном свидетеле. Следовательно, кровь из носу необходимо найти способ как выпутаться из щекотливой для меня ситуации. Он просто обязан быть! Но пока этот способ не найден, мне придется подчиниться правилам их игры.

Посмотрела на ожидавшего моих вопросов старика, который нетерпеливо поглядывал на настенные часы.

— Я бы хотела кое-что уточнить, если можно.

Тот величественно кивнул, словно делает мне одолжение.

— Я правильно поняла, что после моего замужества ни вы, ни кто-либо другой кроме законного супруга не сможет претендовать на меня и мою собственность?

— Все верно, — снисходительно произнес он.

— Даже после его смерти?

— Вдовы могут спокойно жить в своих владениях, если таковы имеются. Никто, кроме императора, не станет покушаться на, как вы говорите, свободу вдовы и на ее доходы. В нашем обществе это неприемлемо.

Теперь пришлось мне усмехнуться, что не осталось незамеченным. Если провести аналогию с земным прошлым и сегодняшней действительностью, так просто меня никто и никогда не отпустит. Даже если мне когда-нибудь удастся получить свободу от навязанного мужа, то все заработанное мной будет уходить в карман к «дядюшке».

— Еще вопросы? — поинтересовался старик, нетерпеливо поерзав в кресле.

— Вопросы есть и их больше, чем два. Думаю, я сама в скором времени смогу найти на них ответы. Я согласна на ваше предложение и, да, у меня есть одно пожелание, — улыбнулась я, глядя на застывшего старика.

— Ты не в том положении, чтобы что-то требовать от меня, девочка! — осклабиться он, явно занервничав.

— Я не прошу многого, лишь возможность взять свои вещи, — кивнула в сторону пакетов, — и вещи покойной Мари.

Опекун покойной девушки заметно выдохнул, и я его решила добить одной единственной фразой, прочтенной мной в романе в жанре любовного фэнтэзи.

— Я требую клятву на крови, что вы ни делом, ни словом больше не будете вмешиваться в мою жизнь. Думаю, в связи со сложившимися обстоятельствами я имею на это право. Вдруг вам, не приведи Господь, захочется еще раз меня перепродать?! Как тогда быть мне? Что-то не хочется всю жизнь быть разменной монетой в ваших руках.

Старик скрипнул зубами, но возразить или отказать не посмел. Видимо его положение было более удручающим, чем мое. С моим отказом прервется и его жизнь. Как бы то ни было, но сейчас я сильно рисковала, ведь меня вырвали из технического мира, где совсем нет магии.

Старик кивнул и встал со своего кресла. Я отзеркалила его движения, понимая ответственность момента. Данная клятва не даст ему больше руководствоваться своими принципами и желаниями относительно моего будущего, хоть с этой стороны я смогу себя уберечь.

Клятва, судя по всему, была стандартной и заученной. Ничего нового из того, что я просила. Только полная неприкосновенность в случае моего замужества и при приобретении статуса вдовы. Едва стариком было произнесено последнее слово, как воздух в кабинете сгустился и яркая вспышка озарила пространство голубым сиянием.

Я довольно кивнула, понимая, что только что выиграла первый тур в непонятной пока для меня игре. Я смогла обезопасить себя от столь сомнительного родства, но тем самым и отрезала себе путь к отступлению.

— Слуги проводят тебя в комнату Мари и помогут переодеться в подвенечное платье. Твои вещи будут ждать тебя в карете. И поспеши! У нас осталось всего сорок минут до начала бракосочетания.

Переодеться мне предложили в соседней комнате. Испуганная, молчаливая и забитая служанка помогла переодеться в простенькое, очень скромное платьице без излишеств в виде корсета, пышного подола и необъятной длины воланов. Оно было старым, застиранным, едва сохранившим свой цвет.

Я не стала акцентировать на нем свое внимание. Раз предложили его — значит это самое лучшее платье, которое было в наличии у покойной девушки. А когда меня усадили возле зеркала и принялись расчесывать волосы, я невольно охнула от увиденного.

Это одновременно была я и не я. В отражение зеркала на меня смотрело мое прошлое. Так я выглядела лет в пятнадцать, но никак не в --">