Мария Чернышова - Время скитальцев

Тормарский витраж. Книга 1. Время скитальцев

Осколок первый. Мелкие твари. Глава первая. Бродилец

Будь что будет, — пред судьбой

Мы беспомощны извечно.

Нравится — живи беспечно:

В день грядущий веры нет.

Лоренцо де Медичи

…Синим солнцем палимы

Идут по земле пилигримы.

И. Бродский

* * *

С юга дул фасарро, ветер вулканов. Горячий, пропитанный сушью и пиниевой смолой, он ерошил седые от пыли виноградные лозы и, срывая мертвые листья, швырял на тропу, под копыта лошадей. Солнце — негасимый факел — палило так, что, казалось, весь мир прожарился до горелой корки. Даже дальние утесы, от века по весне зеленые, а по осени золотистые с багрянцем, сейчас выцвели задолго до срока.

Верховые пробирались сквозь виноградники. Пятеро: четверо мужчин в черном и женщина. Они давно оставили внизу торную дорогу, и усталые лошади перешли с рыси на шаг, медленно ступая по тропе, что, стелясь между рядами лоз, уводила по склону долины.

— Проклятая жара! — произнес всадник, чья лошадь шла первой. Он протянул руку к ближней лозе и дотронулся до увядшей грозди: ягоды едва завязались, но уже умерли от пыльной бури, истерзавшей окрестности, и давней жажды. Лоза зашелестела от порыва ветра, и жесткая пыль полетела всаднику прямо в глаза.

Человек зажмурился и провел ладонью по потному лицу, оставляя на тщательно выбритой коже грязные разводы.

Как и трое его товарищей, он носил черные доспехи легионера-греардца. Красно-черный шарф и три пера фазана на берете указывали на офицерское звание. На плаще воина красовалось алое изображение ящерицы с дерзко изогнутым хвостом. Она словно взвивалась над языками пламени, вся окруженная золотыми искрами.

— Это солнце почище сковородок Бездны! — проворчал второй воин. Он был немногим моложе предводителя, не так высок и крепок, но весьма напоминал командира и светлым ежиком волос, и резкими чертами лица. — Горло словно наждаком ободрали!

Женщина придержала свою тонконогую серую кобылу, и, обернувшись, отцепила с пояса серебряную фляжку.

— Вот, Клаас. Держи.

Тот, явно смутившись, помотал головой.

— Благодарю, монерленги. Обойдусь пока.

— Пей, — велела женщина. — И остальные тоже. Мало мне будет проку, если вы свалитесь здесь в беспамятстве.

— Мы привычные, монерленги, — отозвался из-за ее спины третий легионер, самый старший из отряда. — Поберегите на крайний случай.

Он из-под руки осмотрел горизонт. На небе, огромном, почти белом от зноя, не было ни облачка.

Четвертый всадник, отставший от отряда на несколько десятков шагов, внезапно спрыгнул наземь и пошел, ведя лошадь в поводу и поглаживая ее по шее.

— Если мы не напоим коней, — крикнул он, — то скоро останемся пешими в этой дыре! И уж тогда застрянем здесь навеки! Нужно возвращаться к дороге!

— Без толку, — отозвался офицер. — Тамошние ручьи мертвы.

— Здесь должны быть колодцы, — сказала женщина. Она низко надвинула шелковый серый шарф, укрывая лицо от жестокого предвечернего солнца. Серый просторный плащ полностью скрывал очертания ее фигуры, спускаясь на круп лошади. — Когда мы еще были на дороге, я видела за деревьями на склоне соломенные крыши…

— Тогда поспешим, — предводитель послал своего вороного вперед, и вскоре маленький отряд исчез за поворотом тропы.

Тетка Джемма затеяла печь лепешки с тмином. Она растопила очаг, и пока пламя поглощало кизяки и сухие листья, вымесила серое тесто. Поставив миску с влажным мучным комом на окошко — подышать под ветошкой, она дождалась, когда огонь прогорит, одобрительно оглядела уголья и водрузила на них жаровню. Потом споро раскатала куски теста скалкой и достала из сундука бутыль оливкового масла. Поджала губы — масла оставалось всего ничего, на донышке. Скупо плеснула из бутыли на жаровню. Обернулась — взять со стола первый кружок теста.

И обомлела.

Посреди комнаты сидел бродилец.

Тетка Джемма была женщиной дородной и влегкую отвешивала затрещину не только собственному зятю Пьеро Ленивцу, известному гуляке и разгильдяю, но и любому его дружку-собутыльнику. Сейчас же она словно закаменела, сжимая в руке бутыль.

— Бла-г-ги-е-е…

Все слова молитвы куда-то потерялись, рассыпались, губы перестали шевелиться. Тетка пялилась на незваного гостя, не замечая, как капли масла стекают из бутыли на пол.

Бродилец взирал на тетку. Несыто взирал. Он --">