Вениамин Александрович Каверин , Аркадий Петрович Гайдар , Глеб Иосифович Пакулов , Святослав Владимирович Сахарнов , Александр Шаров - Сказочные повести. Выпуск седьмой

— Это очень странно, о великий хан! — шепнул Рахат-Лукум. — Эти люди не бездельники. Они стремятся к тайной цели. Нельзя отпускать их.

Хан зевнул и сказал Рахат-Лукуму что-то на ухо.

— Неподвижнейший из неподвижных повелел удовлетворить просьбу несчастных, — объявил тот. — Они будут пить, есть и жить во дворцовой башне. Жить до тех пор, пока хан не решит, чем он ещё может им помочь. А решит он это после того, как прославит своё имя!

Путешественникам не дали сказать ни слова, подхватили под руки и потащили из дворца.

Так мастера и Нигугу оказались в каменной башне. Башня была без окон, а сверху закрыта огромной деревянной крышкой.

Потянулись томительные дни. Часами шагали пленники взад-вперёд, от стены к стене, страдая от нетерпения и злости и слушая, как вопят наверху глашатаи:

— Бездельники и дети бездельников! Кто придумает, как без труда и затраты времени сделать имя нашего хана бессмертным, получит тысячу верблюдов и туфлю с ханской ноги. Торопитесь, бездельники и дети бездельников!

Был вечер. Мастер Гак и Нигугу уже спали, когда их разбудил неожиданный стук.

Это Буртик барабанил изо всех сил кулаком в стену.

— Поосторожнее, — пробормотал Гак. — Что с тобой, решил пробить её кулаком?

— Стены здесь толщиной два копья, — печально отозвался Нигугу.

Но Буртик не слушал их.

— В чём дело? — раздался наконец сверху голос стражника.

— Немедленно отведите нас к хану! — крикнул мастер. — Я знаю, как прославить его имя!

— Вот так раз, — удивился Гак. — Я было решил, ты и в самом деле придумал что-то дельное. Зачем тебе бессмертие этого болвана?

— Мне нужны верблюды, — тихо ответил ему товарищ.

Весь дворец уже знал новость. Прошло немного времени, и зал, в котором сидел поднятый с постели хан, наполнился бездельниками…

— Приблизься! — кивнул Рахат-Лукум мастеру. — Хан разрешает тебе говорить.

— Я слышал, великий хан, что ты хочешь сделать своё имя бессмертным… — начал Буртик.

— Говори скорее, что ты придумал! — прервал его хан.

— Медленный верблюд уходит дальше быстрой лошади. Пусть он скажет всё, что думает, — шепнул Рахат-Лукум.

— Я и говорю, — продолжал Буртик. — Мы можем помочь тебе. Взгляни в окно. Что видишь ты на вечернем небе?

— Луну… — удивлённо проговорил хан. — Но зачем она мне?

— А знаешь ли ты, всезнающий, что луна всё время повёрнута к нам одной стороной и что никто ещё не видел её обратного лика?

— Ерунда! — возмутился Бассейн, но тут же вспомнил, что ему подобает быть сдержанным. — Ну и что же?

— Хан, поверни луну к земле другой стороной, и твоё имя никогда не сотрётся в памяти людей. Нетрудное дело, и оно не потребует много времени. Видал ли ты, как поворачивают камень, подложив под него конец копья? Надо только подыскать такой шест, чтобы хватило до луны, — и дело сделано.

— Что скажете вы на это? — обратился хан к присутствующим.

Те промолчали.

— Хорошо, я подумаю, — сказал Бассейн. — Отведите их опять в тюрьму.

— А как же награда?

— Слово хана нерушимо. Туфля и верблюды будут доставлены в башню! — выкрикнул Рахат-Лукум…

— Теперь вы понимаете? — обратился Буртик к друзьям, когда стражники вновь опустили их в башню и оставили одних. — Сейчас нам приведут тысячу верблюдов. Мы отдадим девятьсот девяносто семь стражникам, и они выпустят нас на волю. На трёх верблюдах мы пересечём пустыню и достигнем Железного замка… Почему, однако, их не ведут? Мне надоело ждать!

Не успел он произнести эти слова, как люк приоткрылся и двое бездельников торжественно спустили на верёвках тюк. Это была шкура верблюда, в которой лежала стоптанная туфля.

— Что это за шутки? — закричал Буртик. — Где верблюды? Я буду жаловаться хану!

— Не кричи! — проворчал сверху стражник. — Хан щедр: это больше, чем тысяча, — это все его верблюды. Их давно уже нет. Последний сдох в тот день, когда вас подобрали в пустыне. Вот его шкура.

— Обманули! Ограбили! — Буртик заметался по башне, барабаня в её стены. Ханская туфля летала от ударов его ноги как мячик.

Что предпринять? Хан поймёт, что над ним посмеялись, и тогда… При одной мысли о будущем мастерам стало не по себе.