Михаил Петрович Любимов , Лев Эммануилович Разгон , Иржи Прохазка , Евгений Юрьевич Додолев , Дмитрий Лиханов , Курт Воннегут-младший - Детектив и политика 1990 №6(10)

архив злодеяний нацизма любыми заметками, какие я пожелаю оставить. Настолько страстное, что предоставил в мое распоряжение пишущую машинку, бесплатную стенографистку и референтов, готовых разыскать и уточнить любые факты, необходимые мне для создания подробных и точных мемуаров.

Я сижу за решеткой в симпатичной новой тюрьме в старом Иерусалиме.

И жду справедливого суда Республики Израиль моим военным преступлениям.

А машинку г-н Фридман выдал мне занятную и как нельзя более подобающую случаю — она явно изготовлена в Германии времен второй мировой войны. Откуда я знаю? Ну, это проще пареной репы: на клавиатуре установлен ключ, которого знать не знали до эпохи третьего рейха и который никогда больше не поставят на машинку снова.

Это — сдвоенные молнии, означавшие страшные СС, "Шутцтафел" — самое ярое и фанатичное крыло нацизма.

На такой машинке я всю войну проработал в Германии. И когда приходилось писать о СС — а приходилось часто, и я всегда писал с энтузиазмом, — я никогда не печатал буквы сокращения "СС", но нажимал ключ, оставлявший на бумаге куда более страшные и магические двойные молнии.

Древняя история.

Древней историей я окружен со всех сторон. Хотя тюрьма, в которой меня гноят, новая, но, говорят, часть камней, из которых она сложена, тесалась еще при царе Соломоне.

И временами, разглядывая в окно камеры веселую и нахальную молодежь юной Республики Израиль, я ощущаю и себя, и свои военные преступления такими же древними, как старые серые камни времен царя Соломона.

Как давно была эта война, эта вторая мировая! Как далеко ушли в прошлое совершенные на ней преступления!

Как почти уже напрочь все это забыто, даже евреями — молодыми евреями то бишь.

Один из евреев, сторожащих меня, ничего о той войне не знает. Ему не интересно. Зовут его Арнольд Маркс. Жутко рыжий. Арнольду всего восемнадцать. Следовательно, когда умер Гитлер, ему было три, а когда началась моя карьера военного преступника, его еще и на свете не было.

Арнольд сторожит меня с шести утра до полудня.

Родился он в Израиле и ни разу из Израиля не выезжал.

Родители его покинули Германию в начале тридцатых. Дед, по его словам, получил в первой мировой железный крест.

Арнольд учится на юриста. Но по призванию он археолог, как и его отец-оружейник. Почти все свое свободное время отец и сын проводят на раскопках развалин Газора. Руководит работами Игал Ядин, бывший начальником Генерального штаба израильской армии во время войны с арабскими государствами.

Ну, коли так — пусть будет так.

Газор, объяснил мне Арнольд, был канаанитским городом в Северной Палестине, существовавшим не менее тысячи девятисот лет до Рождества Христова. Примерно за тысячу четыреста лет до Рождества Христова, говорил Арнольд, иудеи захватили Газор, перебили все сорок тысяч его обитателей, а город сожгли дотла.

— Соломон отстроил город, — продолжал Арнольд, — но в 1732 году до Рождества Христова Тиглатпаласар Третий сжег его снова.

— Кто-кто? — переспросил я.

— Тиглатпаласар Третий, — повторил Арнольд и добавил: — Ну, ассириец, — как бы давая толчок моей памяти.

— А, — сказал я. — Тот самый Тиглатпаласар.

— Можно подумать, вы никогда о нем и не слышали, — упрекнул Арнольд.

— Не слышал, — сознался я, смиренно пожав плечами. — Ужасно, да?

— Да-а, — протянул Арнольд, нахмурившись, словно учитель в классе. — Казалось бы, уж такую-то историческую личность каждый должен знать. Другого такого выдающегося деятеля во всей, пожалуй, ассирийской истории не сыскать.

— О, вот как.

— Я принесу вам книгу о нем, если хотите, — предложил Арнольд.

— Вы очень любезны. Возможно, я займусь выдающимися ассирийцами, но несколько позднее. Пока что у меня из головы не идут выдающиеся немцы.

— Какие именно? — полюбопытствовал Арнольд.

— Да вот, последнее время все вспоминаю своего бывшего начальника — Пауля Йозефа Геббельса.

— Кого-кого? — отсутствующим взглядом посмотрел на меня Арнольд.

И я вдруг ощутил, как, хороня меня, сочится прах Святой Земли, почувствовал всю тяжесть одеяла песка и штыба, которому однажды суждено укрыть меня. Сверху давили футов тридцать — сорок разрушенных городов, снизу — какие-то первобытные кухонные помойки да капище-другое, а за ними —

ТИГЛАТПАЛАСАР ТРЕТИЙ.

2: Подразделение специального назначения

С --">