Джон Гоуди , Дафна дю Морье (синоним для Дафна дю Морье), Вячеслав Костиков , Аркон Дэрол - Детектив и политика 1991 №2

Райдер, вот он — глас народа! Народа, который торопится поделиться с публикой своим мнением, нимало не задумываясь, стоит ли оно быть услышанным. Он отвернулся от стенда и увидел исчезающий в туннеле хвост поезда. Он снова прислонился спиной к стене и обвел глазами платформу. К нему приближалась фигура в синем. Транспортная полиция, сообразил Райдер. Он сумел заметить и кое-какие детали. Одно плечо у полицейского было ниже другого, и он казался каким-то кособоким. Пушистые морковного цвета баки спускались ниже мочек ушей… Неподалеку от Райдера полисмен остановился, взглянул на него, потом в противоположном направлении. Он сначала скрестил руки на груди, затем снял с себя фуражку. Волосы на его макушке были рыжевато-русые, несколькими оттенками темнее, чем баки, и сильно примятые фуражкой. Он зачем-то поглядел внутрь фуражки и водрузил ее на место, снова скрестив руки на груди.

К противоположной платформе подошел поезд и отправился дальше. Полицейский повернулся и обнаружил, что Райдер в упор смотрит на него. Полисмен тут же уставился перед собой в одну точку и приосанился.

Бад Кармоди

Как только поезд покидает станцию, кондуктор должен выйти из своей кабинки и быть готовым предложить помощь тем из пассажиров, которые могут в ней нуждаться. Однако уж кому-кому, а Баду Кармоди было преотлично известно, что лишь очень немногие из его коллег соблюдают этот параграф инструкции. Большинство из них торчит в своих закутках и пялится в окно на бегущие мимо бесцветные стены туннеля. Но сам он работал совершенно иначе. Он неукоснительно следовал правилам, и, более того, ему нравилось проходить по вагонам в аккуратном мундире, отвечая с любезной улыбкой на самые тупые вопросы. Короче, он любил свою работу.

Бад Кармоди считал свою привязанность к железнодорожному транспорту наследственной. Его дядя был машинистом. Он совсем недавно вышел на пенсию после тридцати лет безупречной службы. Еще мальчишкой Бад гордился своим дядей чрезвычайно. Несколько раз по воскресеньям, когда выдавались рейсы поспокойнее, дядя брал его с собой в кабину и даже позволял трогать ручки пульта управления. Так вот и случилось, что с самого детства он твердо решил стать машинистом. Сразу после окончания школы он устроился на курсы кондукторов и водителей автобусов, и, хотя водителям платили значительно лучше, он устоял перед соблазном — его интересовала железная дорога. Теперь, отработав шесть месяцев кондуктором, он всего через сорок дней должен был держать экзамен на машиниста.

А пока он получал истинное удовольствие от своей работы. Даже период учебы был для него приятным воспоминанием: двадцать восемь дней теоретических занятий, а затем недельная стажировка под руководством опытного кондуктора. Мэтсон, который обучал его, был настоящим ветераном, которому оставался всего год до пенсии. Учил он хорошо, однако сам явно тяготился работой и был полон черного пессимизма относительно будущего железнодорожного транспорта и подземки в частности. Он предсказывал, что не пройдет и пяти лет, как подземка станет вотчиной черномазых и цветных. Мэтсон был ходячей энциклопедией всяких ужасов. Послушать его — работать кондуктором было немногим безопаснее, чем воевать во Вьетнаме. Каждый день и каждый час, утверждал Мэтсон, кондуктор подвергается риску получить серьезное ранение или даже погибнуть. Если день прошел без происшествий, считай — тебе повезло.

Многие опытные кондукторы любили рассказывать страшные истории, и хотя нельзя было сказать, чтобы Бад Кармоди во все это совсем не верил, лично у него никаких проблем пока не возникало. Нет, конечно, несколько раз пассажиры набрасывались на него с бранью, ну так это неизбежно. Кондуктор у всех на виду и виноват во всем, что бы ни приключилось. Но кроме злых взглядов да нескольких грязных словечек в свой адрес ему не пришлось пережить ничего из той серии ужасов, которые рассказывали старшие коллеги: плевков в лицо, избиений, ограблений и прочего. Их особенно возмущал подлый трюк, когда высунувшийся из своего окошка кондуктор получал по физиономии в момент отправления поезда. Таких рассказов было множество. Говорили, например, что одному кондуктору таким манером выбили глаз, другому — сломали переносицу, третьего ухватили за волосы и чуть не вытащили на ходу из поезда…

"Пятьдесят первая улица". Станция "Пятьдесят первая улица"!"

Он произносил эту --">