Журнал «Вокруг Света» - Вокруг Света 1993 №01

обычаи менять. А после настойчивых расспросов кое-кто согласился выдать тайну: японцев ждали! Богатые люди! За съемку праздника на кинопленку они собирались будто чуть ли не шестьсот тысяч долларов отвалить! А как бы эти деньги в наше неспокойное, трудное время ульчам пригодились...

...«Тррэек, тррэк, трэк...» — лупят ульчские женщины палками по бревну, этому таежному тамтаму. На площадке перед ним танцуют уже девочки в голубых платьях с пучками золотистых древесных стружек. Стружки на этом зимнем празднике вместо цветов. Уды Альберт, стрелок с луком, главный инженер колхоза, по команде Геннадия Ангина, распорядителя на празднике, резчика по дереву из мастерской «Пахчи», уже пустил первую стрелу. Стрела, как и подобает, пролетела над головой медведя. И Альберт, смущенно улыбаясь и оглядываясь, вкладывает в лук вторую стрелу. Теперь с нескольких шагов стрелок должен был бы пустить стрелу в сердце медведя. Точно, чтобы зверь не мучился. А если ранит, то будет наказан: отдаст хозяину лучшую собаку... Но лук-то какой и стрела — одна бутафория! Альберт совсем растерялся, но люди ждут. Гена Ангин правую руку для решительного сигнала поднял. Задача Альберта не убивать, только изобразить, но и это ему, понимаю, не в радость...

Японцев в Булаве не оказалось, мечта разжиться долларами лопнула, как мыльный пузырь. Из дальнего зарубежья примчался лишь один фотограф из Австрии, зато коренных россиян собралось немало. Представители прессы, радио, телевидения, киношники, артисты, сотрудники музеев, жители окрестных сел и городов — все хотели видеть возрождение ульчского праздника. Такого наплыва гостей Булава не знала, гостиница была переполнена, вновь прибывших жители разбирали по домам, кое-кому пришлось ночевать на стульях в кабинетах сельсовета.

Так как ездовых собак ульчи давно не держали, предпочитая ездить на мотоциклах, «тойотах» и снегоходах «Буран», то вместо состязаний собачьих упряжек праздник медведя начался с осмотра этнографического музея. В лучших традициях прежних времен к празднику сдали в срок новостройку: не просто дом, а целую усадьбу. За воротами с глухим тесовым забором размещался и двухэтажный музей с резным крыльцом, и ульчский амбар, напоминавший избу на курьих ножках, гостевой дом с печью и нарами для людей и собак, сруб для медведя, в котором он должен был бы зимовать, арача, где на цепях должны были поднять медведя, бревно на столбах, по которому будут стучать женщины, и сруб, где будут храниться кости медведя.

Когда я вышел из машины, у крыльца музея собрался народ. Речи перед микрофоном говорили, трещали кинокамеры. Расплатившись с шофером, я второпях, боясь опоздать, сунул бумажный пакет со всеми командировочными «тыщами» мимо кармана. Минут через двадцать я увидел свой пакет с деньгами у двух ульчских женщин. Умоляюще оглядывая глазами публику, они вопрошали: «Кто потерял, чьи?» Не раз, путешествуя по стране, приходилось мне что-то терять, было, когда в окружении, казалось бы, интеллигентнейшей публики исчезали ценные вещи, но чтобы возвращали... Случилось это впервые в ульчской Булаве.

Музей мог поразить воображение не только этнографа. Ульчские бабушки принесли сюда старинные одеяния, женщины помоложе — изготовленные ныне.. На стенах висели разноцветные ковры-куваманы, мужские костюмы из рыбьей кожи, на полках стояли туеса, корзинки из бересты, плетенья из прутьев ивы, работы резчиков по дереву. В селе была создана мастерская «Пахчи», и ее мастера взялись за изготовление резных деревянных блюд, шкатулок и памятных деревянных ложек — нихэре.

На черенках этих ложек изображались медведи, а в пиктографической записи рассказывалось все, что с ними произошло. Эти ложки хранились в специальных амбарах, и, взявши одну, можно было, к примеру, узнать, где и когда была найдена берлога, сколько было в ней медвежат. А другие ложки рассказывали, куда отправился в конце концов медведь, сидевший на цепи. Немало в этом музее было собрано медведей-идолов, вырубленных топором или вырезанных ножом и тщательно отполированных, — их держали в каждом доме, им поклонялись, у них просили защиты от болезней. Нетрудно было догадаться, что медведь, как в прежние времена, остается для ульчей почитаемым, тотемным зверем.

Вечером в сельском клубе был концерт самодеятельных этнографических ансамблей, но пробиться туда не каждому удалось, а с утра народ снова повалил к музею. На этот раз перед входом --">