Екатерина Витальевна Белецкая - Звезды Берега

сейчас теснились в голове, не давали покоя, из-за них даже уснуть толком не получалось, хотя сейчас была его очередь.

Всё и сразу…

«Удивительно. Просто удивительно, сколько же всего, оказывается, я помню, — думал он, отрешенно глядя в усыпанное звездами небо. — Какая огромная жизнь, и она сейчас вся, буквально вся прямо перед глазами. И как просто, когда всё так хорошо помнишь, анализировать, искать сходства, видеть связи. Картина складывается, срастается в единое целое, потому что вся жизнь до этого момента была элементами пазла, и теперь я уже почти вижу весь этот пазл, целиком, может быть, чего-то не хватает, но ведь это такая ерунда, потому что можно достроить, найти, понять… Но почему только сейчас? Почему — когда мы в воде, в неизвестности, и, по сути, обречены? Почему — вот так?»

— Спишь? — спросил Скрипач.

— Почти, — не сразу откликнулся Ит.

— Давай утром попробуем поплыть.

— Куда?

— Ну, хотя бы на восток.

— А почему не на запад?

— Давай на запад.

— Если сил хватит, — констатировал очевидное Ит. — Я еще полежу немного, последи, ладно?

— Постараюсь, — вздохнул Скрипач.

Они замолчали — Ит так и не заснул, зато заснул Скрипач, и хорошо, что Ит вовремя заметил это. Будить не стал, пусть отдыхает, если получается; к тому Скрипач обгорел сильнее. Рыжий, пусть и не очень рыжий, если вдуматься, но всё-таки. Кожа светлее, восприимчивость выше.

Когда небо перед рассветом на востоке стало светлеть, поменялись.

— Может, оно так и надо? — спросил Скрипач. Он, видимо, тоже много о чем думал этой ночью. — Кто мы такие, узнали, детей вырастили, родителей повидали… Ит, может, пора и честь знать? Дожили?

— Замолчи, а? — попросил Ит. — Жалко, что тут нет Кира. Он бы тебе быстро объяснил, кто тут дожил.

— Ага, это точно, — подтвердил Скрипач. — Сейчас у меня сгоревшая морда, красная, а была бы красно-синяя. С фонарями под глазами.

— Вот-вот. Дожил он. И потом, мы еще далеко не всё узнали, согласись.

— Соглашусь. Обидно будет утонуть…

* * *

Утром Скрипач в первый раз потерял сознание, и этим напугал Ита гораздо сильнее, чем тот мог предположить — почти до паники. Ит тоже чувствовал себя плохо, и больше всего боялся потерять сознание сам. «Отрубимся оба, обязательно утонем, — думал он. — Была бы хоть булавка, что ли. Или ножик. Ткнуть себя в руку… Размечтался, размечтался, сам знаю. Даже ожоги уже будильником почти не работают. Что же делать-то…»

Скрипач, к счастью, очнулся довольно быстро, и даже предложил попробовать поплыть на запад, как планировал еще ночью, но от этой затеи быстро отказались — сил почти не осталось. Вскоре Скрипач стал просить, чтобы Ит дал ему отдохнуть, и тот сдался — спи, мол, покараулю. И вовремя предложил — рыжий тут же отключился уже во второй раз. Ит, боясь потерять сознание сам, попробовал ударить себя по обожженному плечу, однако боль, против ожидания, быстро унялась. Плохо. Он лег на спину, одной рукой поддерживая Скрипача, и принялся прикидывать, чтобы еще над собой можно сделать, чтобы не спать, как вдруг…

В небе, до того совершенно пустынном, высоко-высоко над ними мелькнула яркая, золотисто-красная искра. От неожиданности Ит дернулся, и, кажется, слегка двинул Скрипача по уху.

— Ты чего? — спросил Скрипач жалобно. — Я только уснул…

— Самолет! — Ит уже стоял в воде. — Рыжий… там самолет! Смотри!

Со Скрипача сон тут же как рукой сняло. Он отплыл в сторону, силясь разглядеть хоть что-то, потом отчаянно замахал руками, рискуя уйти под воду, и заорал что есть мочи:

— Эй! Ээээй! Мы здесь!!! Сюда!!!

— Сбрендил, что ли? — спросил Ит. — Они нас не услышат.

— Разворачивается, — Скрипач повернулся к Иту. Глаза его лихорадочно блестели, он тяжело дышал, видимо, кричать оказалось не самой лучшей идеей. — Он разворачивается! Смотри!

Действительно, золотистая искра описывала сейчас широкую дугу, и, кажется, стала снижаться.

— Что он делает? — Скрипач нахмурился. — Он что, собирается…

— Гидроплан, — машина подошла уже достаточно близко. — Рыжий, смотри, поплавки!

— И пулемёт, — добавил Скрипач. — Он что, на нас наводится?!

— Нет вроде… или… — Ит вдруг почувствовал дурноту. — Стой, куда? Да не трать ты… силы… куда ты поплыл… мы же всё равно ничего… не сумеем… рыжий, стой…

— Ты чего? — всполошился Скрипач. — Эй-эй-эй, не спать! Держись за руку, держись, говорю!

Золотисто-красный гидроплан заходил на посадку, пулеметный ствол больше не двигался.

Сознание меркло, перед --">