Александр Абрамович Хазин - Акулина

одно время даже руководил проектной организацией. Надо сказать правду, отовсюду меня в конце концов снимали. То по болезни, то в связи с сокращением штатов, то по собственному желанию… И хотя я все и всюду проваливал, параллельно считалось, что я, как ответственный работник, расту. Постепенно я вошел в номенклатуру… А это великое дело, мальчик! Рядовой работник обычно снимается за невыполнение плана, работник покрупнее горит как несправившийся, ответственный работник уходит с формулировкой „не обеспечил“… А номенклатурный!.. Он может дом поджечь, а снимается „в связи с переходом на другую работу“… Нет, верно! А самое главное, дружок, анкета у меня была прекрасная: сестра утонула, брат погиб, родители умерли. Чего уж лучше! И стал я выступать с речами, открывать конференции, проводить совещания. И смелость появилась, и язык натренировался, и хватка обнаружилась необыкновенная. Помню как-то — было это в 47 году — на одной научной дискуссии я прямо сказал: „Партия учит нас, что газы при нагревании расширяются…“ Сказал и сам испугался… А потом вижу, сошло. Никто меня не остановил, не призвал к порядку. Сидят мои ученые, улыбаются, а возмутиться не рискуют… Сейчас, конечно, это мне так просто не сошло бы. Но, по правде сказать, легче всего тогда было работать в сфере искусства. Дело это неопределенное, неточное. Тут ты всегда можешь выйти на трибуну и сказать: „Неубедительно!“ Или эдак посмотришь на артиста, разведешь руками и заявишь: „Не верю!“ И получается, вроде ты даже разбираешься кое в чем… Нет, верно! А на самый крайний случай заявляешь: „Мелкотемье!“ И все под эту формулировку все подогнать можно. Вот ежели, к примеру, инженер смонтировал электрическую схему, и моторы вертятся, и лампочки горят. Ты не скажешь ему: „Не верю“. Не заявишь ему, что это „мелкосхемье“… А у писателей? А у писателей или артистов ничего не горит, ничего не вертится… В искусстве я долго продержался… Ох, если бы знал ты, мальчик, сколько по моей вине не вышло хороших книг, не поставлено интересных пьес. Сколько стихов погибло, сколько фильмов не появилось… С каждым годом, однако, работать становилось все труднее. Что-то изменилось, настали другие времена. В людях, понимаешь, появилось нечто такое, чего раньше не было. В общем, тучи надо мной стали сгущаться. Я все еще держался за старое золотое правило: когда дело касается руководящего работника, мы не имеем права забывать его прошлые заслуги, когда дело касается рядового работника, мы не имеем права забывать его прошлые ошибки. Но и это правило меня уже не выручало… Нет, верно! Конечно, я всегда мог плюнуть на все и уйти на пенсию… Но неохота. Скучно, поверишь?.. Конечно, и у пенсионера работа найдется. То письмо в редакцию напишешь — просигнализируешь, то выступишь на конференции зрителей — обложишь… Ну, а остальное время?.. И вот сегодня, в день моего юбилея, сижу я в этом кресле и что-то меня грызет и грызет… Чем же я занимался всю свою жизнь? Что же я делал?.. Я поучал, указывал, драил, прочищал с песочком, снимал голову, вправлял мозги. Люди строили дома, делали операции, сочиняли книги, а я прорабатывал, ставил на вид, своевременно реагировал… И вот сейчас, веришь ты мне или не веришь, а я вижу: жизнь моя прожита впустую. Я бы с удовольствием вернул ее, но это невозможно. Поэтому я сижу в кресле и думаю: с чем ты меня поздравляешь, мальчик, за что приветствуешь?.. Не правильнее разве было бы устраивать торжество по поводу вступления человека в жизнь, а не по поводу ухода из нее?»

Да, сатира — это предупреждение. Сатира, показывающая обществу его недостатки, чтобы легче их было искоренять, нужна нам сегодня как никогда. И среди имен, возвращаемых нынче литературе и читателю, есть свое место у Александра Хазина. Право на это место он заслужил всей своей жизнью.

Александр Хазин Акулина (рассказ)

В поряде модного туризма,

Культурный двигая обмен,

Проклятый мир капитализма

Прислал бригаду в город N.

Что показать таким туристам

В заштатном нашем городке:

Базар, да мельницу,

да пристань,

Да помидоры на лотке?

Ни планетария, ни флага

На стадионе нет давно,

А в центре — здание раймага

С призывной надписью

«ВИНО»,

Следов Чингиза иль Батыя

Здесь

--">