Сергей Дмитриевич Сазонов - Спасение? (СИ)

получили своё. Не сомневайся - ты больше других достоин жить.

   Старик бурчит что-то невнятное.

   - Не тебе роптать! - повышает голос небесный гость, - Почему вы, люди, такие неблагодарные? Остался цел - живи и радуйся, восславляй всевышнего. Что ещё надо? Тебя, да Адама помнить будут вечно. Ной - тот, кто от потопа спасся! Ной - праведник. Ной - тот, кто продолжил род человеческий! Если не благодарность от потомков, то слава на века. Чувствуешь значимость.

   - Не всё равно, будут помнить или забудут? Никто и не задумается, что мне тогда пришлось пережить. Как только вода начала всё заливать, топить, люди опомнились, прибежали к ковчегу. Их голоса до сих пор не дают мне спать. Они стучат, стучат в переборку, кричат, просят, умоляют впустить. Но всех не забрать. Понимаешь, не забрать! А среди них соседи, с которыми жил бок о бок десятилетиями, друзья, родственники дальние. Теперь я понимаю, почему ОН приказал мне сделать ковчег с запором изнутри, - глаза старика наполняются слезами, - Их там топит, а я ничем им помочь не могу. Не могу!

   Светящийся с любопытством разглядывает старика, готового разрыдаться.

   - А дети? Жена, снохи как? - спрашивает он, - Их тоже беспокоят воспоминания? Видел их тут, ничего себе, весёлые. Их, похоже, призраки прошлого не тревожат.

   - Я заткнул им уши паклей. Они не слышали всего того, что довелось мне. Веришь, те, что снаружи ещё день и ночь цеплялись за ковчег, пока не обессилели и тоже не утонули. Никто не спасся. Я видел крохотный плот, на котором лежали тела матери и ребёнка. Будь они живы, я бы бросил им верёвку, вытянул их. От двух лишних душ ковчег бы не перевернулся. И совесть моя осталась бы, чиста. Хоть двоих бы я спас. Но они уже были мертвы. Та женщина и ребёнок тоже по сей день стоят у меня перед глазами. Скажи, как жить с этим?

   - Понимаю тебя, - успокаивая положил руку на плечо старику собеседник, - Я тоже видел это.

   - Что ты видел со своей высоты? Что ты слышал? А для меня это было рядом. И всё это осталось у меня здесь, здесь, - старик ударил себя ладонью по голове, - и никак не желает выходить. Я уже не могу жить с этим.

   - У меня есть чем помочь тебе, - сияющий сунул руку под складки своего одеяния и достал оттуда зелёную палочку с корешком, - Возьми. Это виноградная лоза. Посади её, и как появятся ягоды, выжми их и дай соку слегка перебродить. Пей его, и голоса в голове перестанут беспокоить тебя. Отдаю с условием.

   - Каким? - старик принял от него саженец.

   - Если будут спрашивать, откуда лоза, не говори, что я дал тебе.

   - А кто будет спрашивать?

   - Неважно, главное - не говори.

   - Почему? - не понимает старик.

   - Те ангелы тоже хотели добра людям, научили их ремёслам, врачеванию, наукам. И где они сейчас?

   Старик кивает головой. Он знает, как наказали ангелов, которых вмиг нарекли падшими.

   - Там, - светящийся указал пальцем в небо, - меня не поймут. Да и здесь, на земле, люди тоже.

   Он встал с песка и, не оглядываясь, пошёл прочь. Как раз солнце утонуло в море, и разом наступила темнота. Собеседник старика, кажется, засиял больше. От него на несколько локтей вокруг темнота отступала. "Пойти за ним?" - подумал старик, но остался на месте. Дорогу к стойбищу он мог найти и с закрытыми глазами. К тому же там развели костёр - видно куда идти. На небесной тверди - старик поднял голову, тоже зажглись звёзды, какой-никакой свет. Ной вспомнил о черенке лозы в руках, глянул на него и поспешил сунуть за пазуху. Вдруг подарок Лучезарного заметят оттуда, с неба?

--">