Евгений Викторович Тарле - Наполеон

Евгений Тарле
НАПОЛЕОН

*

Компьютерный дизайн Ю. М. Мардановой

© Е. В. Тарле, наследники, 2008

© ООО «Издательство Астрель», 2010

ВСТУПЛЕНИЕ

Человек, биографию и характеристику которого я должен дать в предлагаемой книге, представляет собой одно из удивительнейших явлений мировой истории, и немудрено, что о нем писались, пишутся и еще будут писаться многие тома.

Мировое побоище 1914–1918 гг. само по себе оживило и заострило интерес к человеку, считающемуся, по единодушным признаниям специалистов, величайшим военным гением мировой истории. Бездарные французские Нивелли, немецкие Мольтке-племянники и Фалькенгайны, русские Ренненкампфы и Янушкевичи, английские Френчи и Хэги, беспредельное изобилие которых заставляло видеть гениальных стратегов даже в таких ограниченных фигурах, как Людендорф, или Фош, или Алексеев, — все эти беспомощные руководители миллионных армий самим фактом своего существования доказали неопровержимо, что наличность войны и возможность распоряжаться громадными армиями сами по себе так же мало способны породить гениального полководца, как, например, целые каменоломни самого лучшего каррарского мрамора нс в состоянии сами по себе породить Фидия или Микеланджело. После мировой войны этот факт был признан совершенно бесспорным, и это тоже, вполне естественно, сильно оживило интерес к немногим великим мастерам военного дела — Ганнибалу, Цезарю, Суворову и, конечно, прежде всего к «первому из первых» в этом деле, к Наполеону.

Разбить противника, чтобы этим самым навязать ему свою волю, длительно, прочно, «навсегда» подчинить его, делать по своему произволу отныне историю побежденной страны, а если нельзя этого сразу достигнуть вполне, то влиять на ее историю, — вот зачем, по убеждению Наполеона, нужны войны, штурмы, походы, нашествия. Бесплодные, т. е. не сопровождаемые прямыми политическими выгодами, победы Наполеону никогда не были нужны.

Конечно, только в наивные времена идеалистической историографии и особенно той разновидности ее, которая называется «героической школой», Наполеону приписывалась роль творца современной ему эпохи мировой истории, давшего будто бы этой эпохе и ее идейное содержание, и ее общее значение в развитии человечества.

Задушив французскую революцию, Наполеон гнал всякие воспоминания о ней; он беспощадно расправился в декабре 1800 г. с якобинцами не за то, что они устроили «адскую машину» (он очень скоро узнал, что они тут ни при чем), а только и исключительно за то, что они — республиканцы и что они не хотят окончательно продать революционную традицию за барабанно-шовинистическую славу. Став на путь политической реакции, Наполеон делал то, что прежде всего и больше всего было нужно крупной торгово-промышленной буржуазии; и всю свою внутреннюю и внешнюю политику он строил так, чтобы прежде всего были полностью удовлетворены интересы этого класса.

Деспот, он изгнал всякое, даже отдаленное, представление о свободе из всего государственного и общественного быта своей империи — полнейшее безмолвие царило в течение всего его царствования в его необъятной империи. Он хотел всем руководить и всеми повелевать. Дело доходило до того, что при его дворе среди высших сановников, среди генералитета люди женились по его прямому приказу и указанию и разводились, если он находил это нужным.

Войны опустошали Францию. В 1814–1815 гг. были деревни, где не было мужчин старше 15 лет и моложе 70. С жесткой неуклонностью и последовательностью боролся Наполеон с революционным настроением рабочих. Он сам понимал это и со свойственной ему откровенностью высказал однажды, что рабочим не за что его любить, что он «застал их нищими и оставляет их нищими». Он забыл еще прибавить, что ни одно правительство задушенной им буржуазной революции не доходило до таких виртуозных измышлений по части полного угнетения рабочего класса, как именно Наполеон, который введением особых «рабочих книжек» окончательно лишил рабочих возможности сколько-нибудь --">