Андрей Геннадьевич Гуськов , Степан Михайлович Шамин , Кирилл Александрович Кочегаров - Русско-турецкая война 1686–1700 годов

представляется, дополнительно свидетельствует о необходимости появления комплексного научного описания ее событий, тем более что как факт российской истории война до сих пор отсутствует в специализированных учебных пособиях. В качестве примера можно привести новейшее издание книги «Военная история России», где упоминаются лишь Крымские и Азовские походы, а о самой войне — не сказано ни слова^[9].

А. И. Филюшкин — известный отечественный специалист по истории Ливонской войны 1558–1583 гг. — отмечал, что ее изучение идет путем накопления «критической массы» работ, позволяющей изложить в обобщающем фундаментальном труде новую концепцию предмета исследования^[10]. Однако, учитывая историографическую специфику избранной темы, авторы настоящей книги решили пойти иным путем, видя свою основную задачу в формировании целостной картины войны 1686–1700 гг. на основе комплексного описания и анализа событий, происходивших на разных театрах военных действий. При этом, что важно подчеркнуть, многие из них, включая походы на Крым, Азов и днепровские городки, рассматриваются с привлечением значительного количества малоизвестных либо не введенных в научный оборот источников. Предложенная работа, таким образом, сочетает и концептуальное обобщение, и новый фактический материал и поэтому может стать дальнейшим импульсом для более детального исследования отдельных кампаний Русско-турецкой войны и связанных с ней событий политического или экономического характера.

Изучение Русско-турецкой войны 1686–1700 гг. как единого процесса может способствовать преодолению ее недооценки в историографии. Например, в сравнении с Северной войной 1700–1721 гг., начавшейся немедленно после подписания мира с Портой. Между тем война 1686–1700 гг. продемонстрировала не только исключительно военные, но и военно-экономические и военно-организационные возможности, которых достигло в своем развитии Московское царство первых Романовых и которые потом подверглись фундаментальной трансформации в ходе Петровских реформ. С другой стороны, война, несомненно, повлияла на систему взглядов самого Петра I, и в первую очередь — касавшихся вопросов внешней политики и военного строительства. Именно в ходе нее он получил первые навыки ведения боевых действий, а также опыт реализации крупных инфраструктурных проектов, в дальнейшем пригодившийся в ходе Северной войны. Достаточно вспомнить, что одним из итогов данной войны стало создание военно-морского флота. Кроме того, в те годы Россия впервые в своей истории выступила членом международной коалиции — Священной лиги. Важность этого опыта для российской дипломатии трудно переоценить.

В связи с этим в рамках основной исследовательской задачи авторы не замыкаются лишь на описании военных действий, но и затрагивают, по возможности, военно-мобилизационные усилия, логистику, специфику малой войны в отдаленных и периферийных регионах, идеологическое обрамление кампаний и военно-дипломатическую активность русского правительства. Последняя, в частности, имеет определяющее значение для понимания причин войны, оценки ее результатов и осмысления ключевых итогов противостояния. Может быть, не все указанные аспекты в рамках обобщающей работы удалось рассмотреть в равной степени систематически, однако в целом представленный материал выполняет задачу обеспечения комплексного взгляда на историю войны.

В процессе работы удалось выделить три основных хронологических периода хода войны, обусловленных как активностью в ходе боевых действий, так и внутригосударственными конфликтами — борьбой за власть между Милославскими и Нарышкиными, движением старообрядцев, стрелецким восстанием и др.: 1) «Крымский» период — 1686–1689 гг.; 2) «Оборонительный» период — 1690–1694 гг.; 3) «Османский» (или «Турецкий») период — 1695–1700 гг. За рамками данной хронологии остались боевые действия на Кавказе, специфика которых заставила выделить их в отдельную главу.

Русско-турецкая война не была первым столкновением России и Османской империи и в определенном смысле предопределялась наследием предыдущего конфликта, разворачивавшегося в 1672–1681 гг. В более широком смысле истоки этого противоборства были обусловлены ростом международного влияния Русского государства в Восточной Европе и нараставшим вмешательством Порты в дела региона, начиная со второй половины XVII в. Сам исследуемый конфликт стал --">