Александр Валерьевич Резник - Троцкизм и Левая оппозиция в РКП(б) в 1923-1924 гг.

Октябрьская революция, антагонистические элементы: диктатуры и демократии, революции и реакции. Единство и борьба этих противоположностей с неизменными внутрипартийными оппозициями были топливом исторического развития советского общества.
РКП(б) было суждено оказаться под диктатурой бюрократии, но случилось это
лишь после ожесточенной борьбы, изучение процессов которой не только научно значимо, но актуально. В первую очередь, потому что именно этот процесс
определил будущее СССР и оказал влияние на международные события. Кроме
того, Левая оппозиция 1923–1924 гг. представляла собой реальную альтернативу сталинизму2.
Важно отметить, что РКП(б) была присуща борьба за внутрипартийную — «рабочую» — демократию, начиная с VIII съезда 1918 г. Со временем генерировались новые существенные факторы: социально-экономическая отсталость
России — СССР, однопартийная диктатура, временное ослабление мирового революционного движения — все они усугубляли противоречия в РКП(б) и приводили к отступлению от программы революционного марксизма. Внутрипартийная
борьба 1923–1924 гг., вызванная кризисом партийно-государственной системы
и острейшим антагонизмом лидеров, являлась качественно новым явлением.
Начало болезни В. И. Ленина (инсульт 25 мая 1922 г.) пришлось на период его
размежевания с И. В. Сталиным. Вставал вопрос о новой форме «коллективного руководства», поэтому многие спорные вопросы были сведены к личностному
фактору3, не столь важному и уже хорошо исследованному. Ленин, вернувшийся
к работе в октябре 1922, оказался заложником властной группировки: «триумвират» членов Политбюро Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева и Сталина фактически отстранил Ленина не только от дел, но и от объективной информации4. В ходе беседы 11 октября 1922 Ленин предложил Л. Д. Троцкому блок «против бюрократизма
вообще, против Оргбюро в частности»5. Большинство историков могут согласиться с тем, что «всё подтверждает заявление, сделанное Троцкому одним из секретарей Ленина, о том, что Владимир Ильич собирался на ближайшем съезде дать
жестокий бой Сталину»6. Однако на съезде этого не произошло, и «бой» состоялся
уже без общепризнанного вождя партии.
Предметная фокусировка данного исследования — Левая оппозиция как явление социально-политических отношений в РКП(б). Оппозиционеры выступили в
кризисный октябрь 1923 г. по актуальным хозяйственным и внутрипартийным вопросам, вызвав дискуссию на собраниях и в печати. Партийным большинством оп-

10

введение

позиция была заклеймена «мелкобуржуазным уклоном», но это был скорее «уклон»
от бюрократического вырождения партии в сторону внутрипартийного демократизма и скорее ленинского, чем сталинского или бухаринского, понимания марксизма. Тогда же разворачивалась борьба «за ленинизм», и в 1924 г. фракция Сталина со товарищи внедрила в идейную сферу противостояния жупел «троцкизма».
Ключевую научную историографию вопроса можно условно подразделить на
советскую, западную и новейшую российскую.
Официальная историография победившей фракции «большинства» была не
просто ангажированной, но и далекой от принципов научного историзма, которые
в СССР декларировались, но не часто выполнялись. Начиная с 1920-х гг., партийные учебники, такие, как, например, Н. Попова, сухо и без независимой аналитики пересказывали решения партийного большинства7. Следуя логике эскалации
конфликта, В. И. Невский в энциклопедической статье «Троцкий» (1927) заявил о
том, что в лице оппозиции была образована «вторая троцкистская партия», боровшаяся с ЦК ВКП(б)8. Последующая советская историография, в сущности выросшая из сталинского «Краткого курса истории ВКП(б)»9, помимо известной тенденциозности замалчивала и фальсифицировала исторические факты10, не отягощала
себя доказательствами, ссылками на документы, давая материал «на веру»11. Исследования советских авторов по отдельным регионам12 (см. по Перми13) или
учреждениям14 могли быть полезны систематизацией фактов, но подчинялись
пропагандистским целям — уложить взгляды и действия оппозиционеров в прокрустово ложе идеологической и политической «ошибочности» и «вредности».
Западные историки имели крайне ограниченный доступ к источникам, что отрицательно влияло даже на капитальные и концептуальные труды, появившиеся
после 1945–1956 гг. Существенный вклад внесли представители самых разных
историографических --">