Норман Стоун - Первая мировая война. Краткая история

Франции. В 1914 году Берлин превратился в Афины всего мира: сюда ехали, чтобы познавать новые идеи — в физике, философии, музыкальном искусстве, технике. Термины «герц», «рентген», «мах», «дизель» зародились здесь, и без них невозможно представить современную жизнь. Три члена британского кабинета, объявившего войну в 1914 году, учились в германских университетах, военный министр переводил Шопенгауэра, учились в Германии и многие русско-еврейские большевики, приехавшие на переговоры в Брест-Литовск. Несть числа изобретениям немецких химиков и инженеров. Центральные державы были близки к победе в горах Итальянского фронта благодаря тому, что Фердинанд Порше создал полноприводную тягу (затем «Фольксваген» и многое другое)^{1}. В 1914 году гигантские трубы в небе над Руром и Саксонией дымили не меньше, чем в британском Манчестере. Во время войны Германия, как признавал и Черчилль, провела целый ряд успешных кампаний: сражение под Капоретто с итальянцами в 1917 году, мартовское наступление против британцев в 1918 году, проявив военное искусство, на которое не были способны тугодумы, воевавшие на стороне союзников.

В идее германской Европы заключался и определенный экономический смысл: европейское экономическое пространство, защищенное от британской и американской конкуренции и включавшее железные руды Швеции и Франции, угольные бассейны и сталелитейные производства Германии, а также, возможно, Северную Африку и даже Багдад с его нефтью. Почему бы нет? В 1915 году один из самых просвещенных немцев, Фридрих Науманн, написал бестселлер, названный «Mitteleuropa»^[2]: он призывал к созданию не столько германской империи, сколько германского содружества, в котором Берлин указывал бы пути развития малым народам, живущим юго-восточнее Германии. Эти народы (самой большой этнической группой являлись поляки) были поглощены историческими империями — Австрией, Россией, Турцией; миллионы поляков жили в Германии. Националистические движения угрожали самому существованию Австрии и Турции. Негерманским народам слишком много позволено. Австрийцы потратили столько средств на тщетные попытки приручить националистов, что почти ничего не осталось для поддержания государственных устоев, в первую очередь армии: ее бюджет был в десять раз меньше, чем британский. Если Австрией правильно управлять, с определенной дозой прусской рациональности, то все проблемы разрешатся сами собой. В германской Mitteleuropa этим малым народам, которые многим обязаны Германии, придется подчиниться хозяину. С 1879 года уже существовал австро-германский альянс. Науманн хотел придать ему экономическую силу. Другие немцы имели в виду более радикальные рецепты.

Самоуверенность этих немцев возрастала по мере того, как увеличивалось и расширялось промышленное производство. Успех вскружил им голову. Бисмарк был осмотрительнее, он понимал: сильная Германия, находящаяся в центре Европы, вынудит соседей объединиться против нее. Пришло новое поколение, преисполненное самодовольства. Знаковой фигурой стал молодой император, кайзер Вильгельм II, взошедший на трон в 1888 году. В качестве модели он взял Англию. Она необычайно богата, располагает необъятной заморской империей. Англия консервативна в том, что касается государственных институтов, имеющих глубокие исторические корни. В то же время она прогрессивна, ее промышленность обеспечивает значительную часть мировой торговли. Ее всеобъемлющее положение в мире поддерживается мощным военно-морским флотом. Почему же Германии не заиметь такую же заморскую империю? При Вильгельме II стремление Германии к наращиванию мускулов привело Европу к катастрофе.

На континенте уже шло соперничество Германии с Францией: недавнее — после победы Бисмарка в 1871 году, когда новая Германия аннексировала провинции Эльзас и Лотарингию, и давнее — уходящее корнями в семнадцатый век, когда Франция доминировала в Европе и стремилась увековечить разделение Германии на враждующие мини-государства и княжества. К французско-германскому соперничеству добавился еще один очаг напряженности. Бисмарк старался не отчуждать Россию: между Берлином и Санкт-Петербургом сложились отношения взаимопонимания, основанные отчасти на монаршей солидарности, отчасти на том, что Германия и Россия поделили между собой Польшу. К исходу девятнадцатого столетия созрел новый международный фактор: проблемы возникли в европейских владениях --">