Григорий Трестман - Большая история маленькой страны

одним из последних, кто признавался в незнании и непонимании Страны Израиля.

Представляю себе, как усталый и потный Марк Твен тащился по скудной земле Иудеи – и перед его глазами возникали видения еще не разоренного Иерусалима, процветающего Хеврона, картины Иудейской войны…

Вон кто-то в запыленной хламиде едет на лошади… ну-ка… точно: Иисус Навин со своими воинами, – а вон заплутавший римский легион спешит засветло попасть на север. Да-да, американец, у нас все близко, все рядом, просто рукой подать. Вот север, вот юг, вот небеса, а вот Геенна огненная, втяни ноздрями запах. Чуешь? – сера. То-то! А это катятся по горам выжженные, гремящие шары перекати-поля, это вечность.

А это кто? Где? А… это аравийские племена, которым еще предстоит стать народом.

Кто-кто, а Марк Твен помнил историю. Арабы Передней Азии прозябали в неизвестности тысячу двести лет. Вершина их взлета, их слава – это Багдадский халифат. Седьмой-восьмой век нашей эры. В те годы за сто двадцать лет они создали огромную империю, западные границы которой доходили до Франции, восточные упирались в современные Китай и Индию, южные пересекали Африку от Индийского океана до Атлантического, а северные прихватывали нынешнюю Ростовскую область.

Ислам вырос из иудаизма, но весьма отличен от своего источника. Несмотря на то, что Коран, по словам Мухаммада, призван подтвердить все, «что было до него», он не только не содержит подтверждений Торы, но, по сути, ниспровергает ее.

В 1649 г. в послесловии к английской версии французского перевода Корана Александр Росс писал:

«Добрый читатель! Великий арабский самозванец сейчас, спустя тысячу лет, через Францию прибыл в Англию, и его Алкоран или мешанина заблуждений (отродье, столь отличное от родителя и столь полное ересей, сколь ошпаренная голова может быть полна перхоти) теперь говорит на английском языке. Если вы кинете беглый взгляд на Алкоран, то обнаружите, что это всякая всячина, составленная из четырех основных ингредиентов: 1) противоречий; 2) богохульства; 3) невероятных басен; 4) лжи «.

Такая вот нелестная характеристика…

Арабы помнят времена своей славы. Багдад – бывшая столица Багдадского халифата – для многих из них светоч будущего торжества.

Любопытно: мог ли Марк Твен предвидеть, глядя на вечные камни Святой Земли, что в 1990 г. иракские танки войдут в Кувейт?

Если да, он понимал, что арабы не осудят Саддама Хусейна за захват соседней страны: ведь когда-то именно Багдад был столицей того государства, в которое входила территория нынешнего Кувейта. Для араба достаточно, чтобы копыто его коня коснулось чужой земли, и эта земля считается навек завоеванной. А может быть, Марк Твен всмотрелся еще на десяток-полтора лет вперед, и увидел, как Хусейн из великого тирана превратился в презренного узника и понимал, что этого арабы не прощают? Почему он не застрелился, как обещал? Почему осрамил арабскую нацию?

За период существования Багдадского халифата арабы потерпели всего три крупных военных поражения. В октябре 732 г. (в трудах ряда историков указывается 733 г.), когда франкский король Карл Мартелл разгромил арабскую конницу в битве при Пуатье, остановив арабское продвижение в Европу. Еще одно через полвека, когда арабы попытались вторгнуться в Китай. И решающий удар по самолюбию они получили в девятом веке, когда были разбиты воинами Хазарского каганата. В то время хазары уже приняли иудаизм.

Объединение всех арабов в один кулак – мечта нации, и эта мечта будет столетиями согревать арабов. Почему же они не объединятся? Потому что каждый из их правителей жаждет стать первым и, главное, единственным.

Конечно, если Марк Твен смотрел через «магический кристалл» будущего, он, возможно, видел иную причину, из-за которой арабы не могут объединиться.

Во всяком случае, сами они часто объясняют это наличием еврейского государства, нашего Израиля…

Вспомним наиболее распространенные модели названий войн. Вот, скажем, Франко-прусская война. Или Русско-японская война. Оба слова в каждой паре – это либо народы, либо государства. А вот конфликт – арабо-израильский. Не израильско-египетский. Не ирако-израильский.

Стало быть, Израиль противостоит всему арабскому миру. Вернее, наоборот: весь арабский мир противостоит Израилю. Положение евреев в арабских странах во все времена отличалось от положения евреев в христианских, в особенности, европейских, государствах. Положение евреев на Западе (во --">