Виктор Суворов - День «М»

Виктор Суворов День «М» Когда началась Вторая мировая война?

Мобилизация есть война.

Маршал Советского Союза Б.М.Шапошников

ПОСВЯЩАЮ

БОГДАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ РЕЗУНУ, курсанту-стажеру противотанковой батареи 637-го стрелкового полка 140-й стрелковой дивизии 36-го стрелкового корпуса 5-армии Юго-Западного фронта.

МОЕМУ ЧИТАТЕЛЮ

После выхода «Ледокола» в Германии получил три кубометра почты от бывших германских солдат и офицеров: письма, книги, дневники, фронтовые документы, фотографии. После выхода «Ледокола» в России — получил больше. На повестке дня — ленинский вопрос: что делать? Писать ответы? Хватит ли жизни? А вправе ли я ответы не писать?

Тут не долг вежливости. Каждое письмо интересно посвоему. А все вместе — сокровище. Это пласт истории, который никто не изучал. Это тысячи свидетельств, и каждое опровергает официальную версию войны.

Быть может, некое научное учреждение имеет более объемное собрание рукописных свидетельств, но верю, что моя коллекция — интереснее.

Фронтовики, прожив долгую, трудную жизнь, вдруг на склоне лет стали писать мне, открывая душу, рассказывать то, что не рассказывали никому.

Большая часть писем не от фронтовиков, а от их потомков — детей и внуков. И все сокровенное: «Мой отец в кругу своих рассказывал.»

Потрясло то, что ВСЕ свидетельства как живых участников войны, так и дошедшие в пересказах близких, не стыкуются с той картиной начала войны, которую нам полвека рисовала официальная историческая наука. Может, фронтовики и их потомки искажают истину?

Такое предположение можно было высказать, если бы почты было килограммов сто. От такого пустяка можно было бы и отмахнуться. Но писем МНОГО. Представляете себе, что означает слово МНОГО?

И все об одном. Не могли же все сговориться. Не могли авторы тысяч писем из России сговориться с авторами тысяч писем из Германии, Польши, Канады, Австралии…

Пример. Из официальной версии войны мы знали, что грянула война и художник Ираклий Тоидзе в порыве благородного возмущения изобразил Родину-мать, зовущую в бой. Плакат появился в самые первые дни войны, вскоре получил всемирную известность и стал графическим символом войны, которую коммунисты называют «великой отечественной».

А мне пишут, что плакат появился на улицах советских городов не в самые первые дни войны, а в самый первый.

На улицах Ярославля — к вечеру 22 июня. В Саратове — «во второй половине дня». 22 июня в Куйбышеве этот плакат клеили на стены вагонов воинских эшелонов, которыми была забита железнодорожная станция. В Новосибирске и Хабаровске плакат появился не позднее 23 июня. Самолеты тогда летали со множеством промежуточных посадок, и за сутки до Хабаровска не долетали. Но если предположить, что самолет загрузили плакатами 22 июня, и за ночь он долетел до Хабаровска, то возникает вопрос: когда же эти плакаты печатали? 22 июня? Допустим. Когда же в этом случае Ираклий Тоидзе творил свой шедевр? Как ни крути: до 22 июня. Выходит, творил не в порыве ярости благородной, а до того, как эта ярость в нем могла вскипеть. Откуда же он знал о германском нападении, если сам Сталин нападения не ждал? Загадка истории…

А вот отгадка. Письмо из Аргентины. Автор Кадыгров Николай Иванович. Перед войной — старший лейтенант на призывном пункте в Минске. Каждый призывной пункт хранил определенное количество секретных мобилизационных документов в опечатанных пакетах с пометкой: «Вскрыть в День «М». В конце 1940 года таких документов стало поступать все больше. И вот в декабре поступили три огромных пакета, каждый — о пяти сургучных печатях. То же предписание: «Вскрыть в День «М». Пакеты секретные, и положено их хранить в сейфе. Но вот беда: не помещаются. Пришлось заказать стальной ящик и использовать его вместо сейфа.

Прошло шесть месяцев, 22 июня — война. Что делать с документами? Молотов по радио сказал, что война началась, но сигнала на вскрытие пакетов не поступало. Вскроешь сам — расстреляют. Сидят офицеры, ждут. А сигнала нет. Соответствующий сигнал так и не поступил. Но к вечеру по телефону — приказ: пакеты с такими-то номерами уничтожить, не вскрывая, пакеты с такими-то номерами — вскрыть.

Уничтожалось сразу многое, в том числе и два из трех огромных пакетов. А как их уничтожать, если в каждом по 500 листов плотной бумаги? --">